— Спасибо-спасибо-спасибо! — я сложила руки у груди, счастливая.

Дайонсе взглянула на часы.

— Время добрых дел закончено. Пора ехать в студию. Милашка, напиши мне потом в Фейсбуке, как всё прошло. И в Инстаграме зафрендься. Я уверена, что ваши корпоративные дамы сгрызут от зависти локти, а жених будет отгонять коллег от тебя, как мух! Ты божественна, детка!

Она обняла меня на прощанье и быстро ушла, не обращая внимания на взгляды и вьющейся за ней тонким флёром интерес окружающих. Да, это вам не хухры-мухры! Это Нью-Йорк — город, где звезда может стать феей-крёстной и поделиться с тобой леденцами от токсикоза. Я ещё раз посмотрела на себя в зеркало и почувствовала себя красавицей. Я не звезда, я только учусь. Однако учусь весьма неплохо…

* * *

— Как прошёл день? — спросил вечером Джек, застав меня на кухне за лепкой пельменей и просмотром сериала.

— Замечательно.

Я хитро улыбнулась и завела руки назад, чтобы не перепачкать его костюм мукой. Позволила себя поцеловать.

— О, равиоли! Какой смешной формы…

— Никакие не равиоли! Это пельмени сибирские. Как поешь, сразу в медведя превратишься. Хотя нет… — я ополоснула руки и вытерла полотенцем.

— Что нет? — улыбался Джек.

Я кокетливо склонила голову, окидывая его взглядом с ног до головы.

— Ты уже медведь. Так что можешь есть пельмени смело!

— Ах ты ж, балерина! — покачал головой Джек, расстёгивая пуговицы пиджака и стягивая галстук. — Ты сегодня дома была?

— Немного прогулялась за покупками. Разложила вещи, начала заниматься испанским онлайн.

— Зачем? — удивился Джек.

— Ты на каком с мамой разговариваешь?

— Ну-у, наверное, чаще на испанском.

— Вот и ответ, — хмыкнула я. — А ты русский учить бросишь?

— С чего бы? Я с Полиной договорился заниматься по Скайпу.

— Я бы тоже тебя могла поучить.

Джек сбросил пиджак на высокий стул, обнял меня сзади.

— Ты не можешь.

— Это ещё почему?!

— Ты — моя женщина… И я буду тебя хотеть, не смогу заниматься. — Горячим дыханием обожгло шею. — Особенно, когда ты так смотришь…

Он подхватил меня на руки и понёс куда-то.

— Эй, а как же пельмени! — смеясь, воскликнула я.

— Это на второе…

Мгновение, и я уже лежала на кровати в спальне, мой пуэрториканец навис сверху, избавляя меня от одежды.

— Ты не спросил, хочу ли я, — я продолжала, шутя, отбиваться.

— Я же тиран, — ответил Джек и принялся беспощадно зацеловывать.

— А я Че Гевара! «Patria o muerte: venceremos!» — принялась со смехом скандировать я.

Джек на секунду остановился, округлив глаза.

— Сандра, ты начала учить испанский не с того! Говорили мне, не связывайся с русскими! У вас революция в крови…

— Ага, «Hasta la victoria, siempre!» — хихикала я. — А кто говорил?

— Не важно, — прорычал Джек. — Важно то, что я сейчас буду жестоко подавлять восстание!

И он ещё яростней принялся меня целовать.

Сопротивление было сломлено, и мятежники со сладкими стонами сдались. Впрочем, и тиран вскоре сдался и размяк, счастливый.