— Я ее ищу. Мне это необходимо. Не могли бы вы мне помочь?

— Попытаюсь.

— Я буду вам так благодарна! Я волнуюсь за нее. Если вы ее увидите, постарайтесь дать ей понять, что я ее ищу. Скажите ей, чтобы она меня здесь ждала…

— Я сделаю все, что смогу.

— Спасибо, Киаран.

Теперь можно сделать попытку с ним поговорить.

— Почему вы ушли в прошлый раз, когда мы с вами здесь виделись?

— Я не люблю говорить о том, чего не понимаю, Алеа. Не хочу идти против течения Мойры…

— Вы знаете то, что мне очень интересно, что имеет отношение ко мне! То, что мне надо узнать!

— Все мои знания очень приблизительны. Мне не известно ничего такого, чего ты не могла бы узнать сама. Тебе надо понять, что познание еще прекраснее знания.

— Что?

Он опять не отвечает. Он мне улыбается. Я знаю, он сейчас уйдет. Он любит эти маленькие тайны. Я не сержусь на него за это. Киаран прав. Может быть, я сама когда-нибудь пойму. А все же… так хочется знать!

Галиад, Эрван и Фингин, выехав за пределы Харкура, уже дважды останавливались в селениях Галатии. Фингин снова надел свой белый плащ друида, а на нагрудниках обоих магистражей были белые накидки, на которых Кейтлин накануне успела вышить знак Самильданаха. Всадники выглядели впечатляюще, и их появление вызывало живой интерес.

В первом же селении к ним присоединилось три человека, глаза которых загорелись, когда Галиад объявил, что создается армия Самильданаха. Отношения с Харкуром становились все более напряженными, и это усиливало воинственные настроения здешних жителей, а имя Алеи уже стало здесь легендой, и возможность присоединиться к ней чрезвычайно всех воодушевляла. Сам приезд трех человек, общавшихся с ней, в селениях, казалось, расценивали как великую честь. И как предвестие великих перемен.

Двоим из примкнувших к всадникам селян было около сорока лет. Им уже приходилось воевать, защищая Галатию от Харкура, и они сохранили свое оружие и обмундирование, которое теперь с гордостью достали из сундуков. Третий был еще молод, его звали Тален. Он был сыном каменотеса и очень радовался, что наконец покинет наскучившую ему деревню и отправится навстречу приключениям. Эрван, который присматривался к новобранцам, увидел, что Тален хотя и не владеет боевыми искусствами, зато силен, ловок и настолько увлечен идеей сражаться под знаменами Самильданаха, что успешно учится орудовать мечом.

Во втором селении, а оно было гораздо больше первого, они набрали пятерых новых воинов. Там же им встретился бард, которого Фингин попросил как можно шире разнести весть об их миссии. Бард и люди его касты должны были рассказать всем о том, что Галиад Аль'Даман, Победитель дракона, идет к Филидену и все желающие служить Самильданаху могут присоединиться к его армии. Имя магистража было у всех на слуху. Люди знали о его ратных подвигах, о победе над драконом, в битве с которым он добыл свой грозный меч Бантраль. Жители Галатии охотно соглашались присоединиться к этому славному воину, а имя Алеи только усиливало их воодушевление. Фингин, разговаривая с потенциальными новобранцами, учитывал, что галатийцы никогда не питали особой симпатии к жителям Сида, и умалчивал о том, что армия Самильданаха идет на подмогу туатаннам, напирая на то, что она при поддержке друидов выступает против Харкура.

Войско, собирающееся под знаменем, гордо поднятым Эрваном и его отцом, постоянно росло. Дружинники, бывшие солдаты, кузнецы, крестьяне желали присоединиться к нему, и чем многочисленнее становились его ряды, тем быстрее примыкали к нему новые добровольцы.

К вечеру Галиад объявил привал. Конных и пеших новобранцев набралось уже около двух сотен. Конечно, настоящей военной дисциплины в этой армии не было, в ее рядах царили шум и суета, но всех объединяло общее воодушевление.