– Хорош, хорош, девчонки наверняка заглядываются, – сказала хозяйка, перехватив взгляд сыщика. – Слышала, женаты на Строевой и образец нравственности.

– Давно вы замужем? – спросил Гуров.

– «Вы» обязательно?

– Обязательно, – ответил Гуров. – Жизнь это неоднократно доказывала.

– Я живу с Платоном третий год. Мужик он никакой, я ему нужна для престижа, – сказала Вера. – Ношу наряды и бриллианты, охмуряю партнеров, руковожу приемами, слежу, чтобы он меньше пил. Некоторые деловые вопросы решаю я, партнеры это знают.

– Пытаются затащить в койку, – добавил Гуров.

– Естественно, – она кивнула. – Но я, как и вы, стол с постелью не совмещаю.

– Как складывались ваши отношения с Антоном? – спросил Гуров и заметил, что женщина на мгновение смутилась. – Понятно, можете не отвечать.

– Да, я была виновата, но наши отношения продолжались лишь несколько месяцев, затем парень увлекся Аленой, и мы расстались друзьями. – Вера взглянула в сторону и без всякого перехода продолжала: – Вы интересный человек, Лев Иванович, прошли через такую роскошную квартиру и не обратили ни на что внимания. Я считала, люди вашей профессии должны быть внимательнее. Понимаете, муж соединил две четырехкомнатные квартиры, мы занимаем весь этаж.

Чем дальше хозяйка говорила, тем больше сыщик убеждался, что она лжет. «Вопрос в том, лжет она в большом или малом? Врет она или говорит правду, к странной смерти молодых людей иметь отношения не может. Дела семейные, достаточно грязные, однако для меня посторонние».

– А вы действительно очень привлекательный мужчина, в вас чувствуется потаенная незаурядная сила. – Вера подошла к встроенному в стенку бару. – Выпьете что-нибудь?

– Холодное и безалкогольное, – улыбнулся Гуров, решая, к чему был сказан комплимент. Просто так подобная женщина ничего не говорит. – Муж любил сына?

– Безусловно. – Вера налила в высокий бокал тоник, положила дольку лимона, себе смешала какой-то коктейль.

– Антон и Алена собирались жениться? – Гуров принял от хозяйки бокал, кивнул благодарно.

– Все молодые собираются. – Она сморщила носик. – Девушка была горняшка, ребята ни с какой стороны не подходили друг другу.

– Горняшка? Интересная характеристика. – Гуров с удовольствием выпил. – А вы, извините, голубых кровей?

– Нет, но я прошла школу, мне скоро тридцать, я дорого стою, – самоуверенно ответила хозяйка. – Платон был категорически против этого брака. А уходить из замка в поденные работники, такое, знаете, не каждому дано. Вы бы сдюжили, у Антона была кишка тонка.

– И он спрыгнул с крыши? – как можно равнодушнее спросил Гуров.

– Глупости! Он не мог сменить лампочку, боялся высоты, – сказала хозяйка.

– Так какого черта он полез на крышу? Сидел, целовался, слушал идиотскую музыку? Они сидели метрах в двух от края, но высота… Вы считаете, сбросить двух человек с крыши так уж просто? – спросил Гуров.

– Я ничего не считаю! И о кошмарах не думаю! – Вера повысила голос, глаза светились злостью. – Платоша желает не иметь к смерти сына никакого отношения.

– А на самом деле отец имеет отношение? – спросил Гуров.

– Вам слово сказать нельзя, вы его тут же выворачиваете наизнанку. – Вера преобразилась, подтянулась, полная грудь поднялась, женщина дышала тяжело.