— Кто — то идёт, — предупредила Блисс.

Лоусон кивнул, готовясь защищаться, кто бы ни вошел в комнату.

— Посмотрите на меня, — сказал Малкольм. На нем была тога с красным обрамлением: она была короткой, скорее всего детской, а кромка даже не скрывала кроссовки. — Классно, правда? — Остальная часть группы вся была в подобных костюмах. — Мы посмотрели из окна, все в красном для парада.

— Вот, — сказал Эдон, вручая свернутые полотна Лоусону и Блисс. — Идите, переоденьтесь.

Когда все были соответственно одеты, Лоусон собрал их и сказал им, как он намеревался сохранить поток времени.

— Помните, все должно произойти так же. Ромул должен дать сигнал.

— Но приказ такой, чтобы псы, схватили женщин — не убили их, — сказала Ахрамин, кивая. — Мы позаботимся о нём.

Ахрамин, Эдон, Малкольм и Рэйф ушли, чтобы найти ближайший Окулюс и изменить приказ. Блисс решила остаться с Лоусоном. Она была единственной, кто знал больше о его плане, чем простое обеспечить поток времени и спасти Талу.

— Ты не должна идти со мной. Я могу позаботиться о Ромуле, — сказал он.

— Я знаю, что ты можете. Но даже Фенриру нужны друзья, не так ли?

На этот раз Лоусон не спорил.

Глава тридцать вторая

Блисс следовала за Лоусоном через город. Здания были поверхностными; Рим, с которым она была знакома, был заполнен огромными памятниками, базиликами, и храмами и дворцами, но она напомнила себе, что они вернулись в начало, прежде, чем большинство тех вещей было построено.

Она осмотрела площадь внизу, под её ногами. Открытая площадь была огромной, толпа заполонила её, когда они ждали звук горна, который прозвучит дважды, сигнализируя открытие Консуалии, игры, которые праздновали в день Нептуна. Красные знамена колебались и извивались на ветру, а здания были покрыты яркой краской и надписями на стенах. Кровь животных капала со стен в открытые сточные трубы, и всюду были мухи.

Рим вонял как труп. Это было намного более вульгарное место, чем она воображала. Воздух был заполнен ароматом ладана и дыма от горящих изображений римских богов, смешанных с вонью людей, потеющих в шерстяных тогах, как она сама. Она могла сказать, что были некоторые социальные различия — более богатые граждане носили тоги, которые, казалось, были сделаны из хлопка, и соответственно, они выглядели более прохладными и более удобными, чем все остальные, включая её.

Лоусон объяснил, что храм, перед которым стоял Ромул, это Регия, дом королей. Они быстро прошли к нему, обходя телеги, заполненные свежими продуктами, и она взяла кое — что из открытой корзины и погрузила зубы в сочный фрукт. Человек толкнул ее, и холодное вино пролилось из его деревянной кружки на ее платье.

Блисс всюду осматривалась, она видела солдат, таких же жестоких воинов, как в ее памяти. Древние волки были великолепными и золотыми, в то время как адские псы, замаскированные в той же самой броне, которую они обычно носили, были более темными и меньше по размеру. Она почти врезалась в одного, когда она пробивалась в толпу.

— Простите, — прошептала она.

Пёс искоса посмотрела на нее. Он был точно из младшей лиги; его броня была сделана из крепкой коричневой кожи, сделанной по форме мускулистого туловища.

— Подожди — ка, — сказал он.

— Она со мной, — сказал Лоусон.

Солдат плюнул на землю, но не стал драться. Блисс нервно отошла подальше, а Лоусон держал ее за руку, когда они пробивались ближе к Регии.