Жарким январским днем 1955 года, когда тропическое лето в самом разгаре, в дельту Амазонки со стороны моря вошла небольшая моторная яхта с двумя людьми на борту. Один из них, темнокожий мулат в выцветшей рубахе и шортах, стоял на руле, а другой, европеец и, судя по виду, турист, удобно расположившись в шезлонге, озирал в бинокль живописные окрестности.

— Так вы, говорите Энрико, вилла процветает? — обратился он на португальском языке к спутнику.

— О да, сеньор, там живут очень состоятельные люди. У них множество плантаций и бокситные рудники в джунглях.

— И кто же они?

— Этим я не интересовался, но слышал, что хозяин поместья некий доктор Блумберг.

— Судя по фамилии, он европеец?

— Кто знает? — пожал плечами Энрико. — Может и так. После войны, оттуда к нам началось настоящее паломничество.

— Да, — мечтательно протянул сидящий в шезлонге. — Это действительно райский уголок.

— Сеньору уже приходилось здесь бывать? — на миг оторвавшись от руля и прикладываясь к бутылке с ромом, поинтересовался мулат.

— О нет, Энрико, — рассмеялся турист. — В Бразилии я впервые. По делам одной европейской фирмы. И хотел бы встретиться с хозяином виллы, нас очень интересуют бокситы.

— Что ж, бизнес дело хорошее, — лаконично произнес мулат. — Вон, видите, справа по борту, караван барж, спускающихся вниз по реке? Они с рудой.

А вот там находится небольшой маяк — сказал Энрико через пару минут, указывая на вершину горы, открывшейся за очередным поворотом. — Его построил Блумберг и теперь суда в этих местах могут ходить и ночью.

— Добрый он, однако, человек, если заботится и о других, — заметил турист.

— Безусловно, — согласился мулат. — Да поможет ему Дева Мария.

Поднявшись вверх по реке еще с километр, Энрико плавно переложил руль, яхта приблизилась к берегу и вошла в уже известную нам протоку. За прошедшее время она разительно изменилась. Скрывавшие вход мангровые заросли исчезли, и вместо них под легкимбризом шелестели перистые кроны раскидистых пальм, за которыми радовала глаз ультрамариновая синева лагуны. Она казалась необитаемой, и только на противоположном берегу виднелся пустынный причал, а за ним тянущаяся вдоль кромки обширной плантации кофе, высокая, из колючей проволоки ограда с закрытыми воротами и небольшим кирпичным строением рядом.

Первое, что бросалось в глаза, был установленный на причале щит, с надписью на португальском и английском языках «Частное владение. Вход запрещен».

— Однако, здесь, судя по всему, не особенно жалуют гостей, — сказал европеец, когда яхта подошла к причалу, и заглушила двигатель.

После этого он ловко перебрался на причал и направился к строению. Его фасадная часть была глухой, с выходящей наружу металлической дверью, в верхней части которой имелось наглухо закрытое изнутри узкое окошко.

Заметив расположенную рядом с дверью кнопку, незнакомец нажал на нее и где-то в глубине помещения раздался звонок.

Через минуту лязгнула задвижка, и в темном проеме появилось чье-то лицо.

— Слушаю вас, — сказали по-португальски.

— Я хотел бы увидеться с господином Блумбергом, — произнес гость.

— Кто вы такой?

— Его старинный приятель. Передайте доктору вот это, — и незнакомец протянул в окошко блеснувшую серебром зажигалку в форме дельфина.

— Гм, — донеслось изнутри. — Занятная вещица. Ждите.

После этого окошко захлопнулось, а спустя некоторое время за строением заурчал двигатель и по ведущей в глубину плантации бетонной дороге покатил джип с брезентовым тентом.