Изменить размер шрифта - +
Сам вырастил.

— Ты неправильно мыслишь, Серёга, — я покосился на шапку и светильник под ней. Если будем долго шептаться, заподозрят. — У тебя есть умелые ветераны и наглые молодые волки, которым старики могут свой опыт передавать. Зря ты их со счетов списываешь так рано. Надо всех в деле проверить, тогда можно кого угодно встряхнуть. Но давай о другом. Скажи, кто эта женщина, которая приезжала к Револьду в последние недели на жёлтой ауди?

— Понятия не имею, — он задумался. — У него самого спроси. Или он не говорит?

— Он мёртв, погиб ночью.

— Вот же б…! Как так-то?

— Взорвался баллон с газом, и явно не просто так. Если его пытали, мог ли он выдать им…

— Никогда. Этот упёртый хрыч боли не боялся. Скорее бы сдох, чем выдал свои тайны.

— Кто из твоих людей его хорошо знал? Надо узнать, вдруг эти бумаги ещё можно найти… вряд ли он их дома хранил.

Ремезов нахмурился и кивнул…

— Дай ручку, — шепнул он. — И шапку сними, а то долго висит.

Я убрал шапку со светильника, потом достал из кармана шариковую ручку. Блокнот остался в машине, так что я взял пустую пачку сигарет, на которой тогда не было картинки о вреде курения. Место для записи есть.

— Я вот что тебе скажу, Максим, — громко произнёс Ремезов, неловко записывая цифры левой рукой. — Рано меня на работе хоронят. А то думают, одна авария и всё, прощай, Серёга Ремезов, иди на пенсию. Нет уж, ещё поработаем.

— Ты ещё директором ФСБ станешь, — я хмыкнул. — А что, через пару-тройку лет вполне можно будет подумать об этом. Свои люди везде пригодятся.

— А чё не в депутаты? — он рассмеялся, косясь на прибор прослушки. Но эти разговоры против нас не использовать, а то, что я пришёл сюда, все должны знать и так. Просто шутим.

— Не, в депутаты у меня другой знакомый кандидат есть, — пошутил я. — Он там, как дома будет.

— А он чё, уже политик?

— Не, из братвы.

Ремезов хмыкнул и сунул мне пачку, я сразу убрал её в карман. Хорошо, что скрытые камеры в эти времена большие, так легко на виду их не спрятать. Мельком заметил, что полковник записал на пачке номер телефона и какие-то слова. Позвоню, но не с мобилы, а с автомата, так прослушать меня будет сложнее.

Слава курил рядом с БМВ, прислонившись к машине, которую припарковал у приёмного покоя. С виду расслабленный, но это обманчивое впечатление, парень всегда реагировал быстро. Уже совсем темно, свет был только в окнах больницы и у фонаря рядом с троллейбусной остановкой на улице.

— Людей у нас мало, Волк, — тихо сказал он. — Если кто наедет…

— Я ещё днём вызвонил, когда на пожарище побывали. Приедет небольшая бригада нам в помощь.

— И Коваль приедет?

— Нет, Женя останется. Он мне нужен в Новозаводске, поработать с одним делом. Как здесь раскидаемся, ты к нему поедешь на помощь, а я пока в Чите останусь.

— Опасно.

Тачку проверяли на жучки на днях, а после этого бэха всегда была на виду у надёжных людей, не оставляли без присмотра. Но мало ли, что могло случиться, так что я остался поговорить на улице. Мы немного отошли в темноту.

— Знаю, но надо рискнуть. Они думают, что в Новозаводске можно будет всё под себя подмять, особенно пока я здесь.

— И чё ты придумал? — спросил Слава. — Вот не поверю, Волк, что у тебя каких-то мыслей нет.

— Есть. С Новозаводской братвой я-то как раз знаю, как себя вести.

— Надо кого-то шлёпнуть? — он равнодушно пожал плечами. — Если надо, говори.

— Погоди с этим, успеешь пострелять. Надо тоньше работать… когда будешь в Новозаводске, найди этого Штыка на хлебозаводе, у тебя там знакомые есть.

Быстрый переход