– Шагай, пока горит, – хрипло сказал бомж. И прикурил.

Санёк выпустил шнурки ножей. Бомж и не знал, от чего был – на волосок.

Серёгина «хрущоба» выглядела еще неопрятнее, чем раньше.

– Ботинки не снимай, – предупредил Серёга, пока Санёк вешал куртку на гвоздь рядом с Серёгиной. И еще одной, которая когда-то была белой. Опаньки! Да это ж кровь! Причем относительно свежая. И Серёгина куртень тоже замызгана.

– Это то, что я думаю? – поинтересовался Санёк, тыча пальцем в багровую корку.

– Пошли! – Серёга ухватил Санька за рукав. – Сейчас покажу.

И показал.

– Бля, – только и сказал Санёк. А что еще он мог сказать? На Серёгиной кровати, на сероватых застиранных простынях, лежала Машунька. Нет, то, что она лежала на Серёгиной кровати, это всё путём, раз она была Серёгиной подружкой уже почти полгода. А вот что лицо ее было примерно того же цвета, что и простыни, а блузка заскорузла от крови, уже совсем не нормально.

Санёк присмотрелся – и вздохнул с некоторым облегчением. Жива. Грудь чуть шевелится. Дышит. С Серёги сталось бы: пригласить Санька для того, чтобы избавиться от трупа.

Хотя именно так и проверяются друзья, разве нет?

Еще несколько месяцев назад Санёк от вида окровавленной девушки мог бы и растеряться.

Но не теперь. Не после Игры.

– Что у вас произошло? – осведомился он.

Друг глянул на Санька с изумлением. Слишком уж спокойно прозвучало.

– Чтоб я понимал… – пробормотал он.

– Она ранена?

– В том-то и дело, что нет!

Серёгу вдруг затрясло.

– Нет! Не знаю! – закричал он, размахивая руками. – Ничего я не знаю!

– Не ори! И крыльями не хлопай. Кровь – чья?

– Да откуда я знаю!

Санёк ухватил друга за плечи и встряхнул как следует. Серёга ойкнул: язык прикусил.

«Горячее и сладкое снимает стресс», – всплыла в памяти фраза Фёдрыча.

– На кухню, – сказал Санёк. – Чай. С сахаром. Потом – рассказ. Понятно?

– Угу.

И они пошли на кухню.

Внутренний подсказчик не солгал. После чая Серёга подуспокоился и начал говорить внятно:

– …Ты, говорит, лох и в жизни ничего не достигнешь! На хрен ты мне такой нужен, говорит! Меня, говорит, Филя в Таиланд приглашает, а ты, блин, в дешевый клубешник! А я не дешевка! Поищи, грит, себе такую попроще, а ты мне нах не упал!

– Так и сказала? – уточнил Санёк.

– Ну примерно так.

– И ты?..

– А я, брат, не сдержался. Нам же в кайф вместе! Она ж говорила, что любит! Ну я и обозвал ее проституткой.

– Дурак! – констатировал Санёк. – Машунька – дурочка, сам знаешь, но, кроме тебя – ни с кем. Только глазками блымкает.

– Дурочка, – охотно согласился Серёга. – И я дурак. Но ты ж понимаешь…

– Понимаю, – подтвердил Санёк. – Дальше – что?

– Дальше она драться полезла.

– Вот это на нее похоже, – Санёк усмехнулся. – А ты?

– А я ее оттолкнул. Просто оттолкнул, прикинь! Сильно, правда, потому что разозлился. Ну так было же с чего! А у нее кровь хлынула. Прям вижу, как куртка мокнет! Не понимаю ничего! – Серёгу опять затрясло.

– Хорош истерить! Она точно не ранена?

– Точно, блин! Стопудово! Ты дальше слушай, это не все еще…

– Так… – пробормотал Санёк, когда Серёга дошел до момента отъема ключей и упомянул татушку на руке у «доктора». – Змея с человеческим лицом, значит? Сюда глянь, – Санёк сунул другу под нос правую руку.