– Ни на секунду не сомневаюсь, что именно Джуффин. Оно и к лучшему.

    – А то!.. Ну что, ты готов к веселой вечеринке?

    – Нет. И никогда не буду готов к подобному мероприятию. Но если нам уже пора, можем отправляться.

    Особняк Бубуты Боха, большой, как крытый стадион, громоздился на самой окраине респектабельного Левобережья, там, где земля подешевле, а соседей, в то же время, гораздо меньше. На Левом Берегу, как правило, селятся только те, кого уже совершенно не интересуют цены на землю и вообще цены как таковые. Так что желающих сэкономить нашлось не так уж много: поодаль виднелось еще несколько домов и зеленели рощи. Кажется, именно здесь и заканчивался Ехо.

    – С размахом дядя живет! – одобрительно сказал Мелифаро. – Ну и казарма!

    – На мой вкус, все в Ехо живут с размахом, – проворчал я. – Помнишь мою квартиру на улице Старых Монеток? По мне, так и она была великовата!

    – Тоже мне эксперт по недвижимости! Тебя послушать, так квартира должна быть размером с холл…

    – Ты не поверишь, но что-то в этом роде у меня и было, совсем недавно. Как я там помещался – ума не приложу!

    – Наверное, тогда ты был еще более тощим, – усмехнулся Мелифаро. – И спал стоя.

    Генерал Бубута Бох встретил нас на пороге. За время болезни он здорово похудел и побледнел, так что стал вполне похож на человека. Уже не Карабас-Барабас, а этакий игрушечный Карабасик-Барабасик, не способный испугать даже младенца.

    – Добро пожаловать в мой дом, господа! – почтительно сказал Бубута.

    Голос его стал непривычно тихим. Мы с Мелифаро изумленно переглянулись. И этот милейший дядя держал в страхе всю свою половину Дома у Моста?! Что с ним стало, с беднягой? Ясно, что, как хозяин дома, он должен быть вежливым. К тому же мы спасли его жизнь, а меня он и прежде боялся, как утраты Искры, но… Все это было как-то чересчур!

    Обменявшись приветствиями, мы вошли в дом, где угодили в объятия хозяйки. Странное дело: женушка Бубуты не была ни «бой-бабой», ни тихим забитым существом. Насколько я знаю жизнь, буйные грубияны, вроде Бубуты, при выборе жены, как правило, кидаются в одну из этих крайностей. А леди Бох оказалась милой, все еще красивой рыжеволосой дамой средних лет, приветливой и снисходительной одновременно.

    – Спасибо, что спасли моего старика, мальчики! – улыбнулась она. – Не в моем возрасте менять привычки, а я так привыкла засыпать под его храп.

    – Перестань, Улима! – смущенно буркнул Бубута.

    – Молчи уж, горе мое! Забыл, как у нас заведено? Ты приглашаешь гостей, а я их развлекаю, поскольку наоборот мы уже пару раз пробовали, выходило как-то не очень… Прошу вас, господа!

    Нас провели в гостиную, где мне снова предстояло изумиться. Я уже упоминал, что у нас, в Ехо, для освещения улиц и помещений нередко используют особенные светящиеся грибы, которые выращивают в специальных сосудах, заменяющих абажуры. Грибы начинают светиться, когда их что-то раздражает, поэтому выключатель просто приводит в движение специальные щеточки, которые осторожно, но назойливо щекочут шляпки грибов. В доме генерала Бубуты предпочитали именно этот способ освещения.