|
- Крышку долой! Спешите, скоро полночь... Степа выругал себя за трусость и склонность к мелкобуржуазным предрассудкам и попытался поддеть ломом покрытую бронзовыми украшениями крышку. Дерево не поддавалось. Тогда Степа озлился всерьез, ударил ломом что есть силы и увидел, что между крышкой и нижней частью гроба образовалась щель. Остальное было нетрудным - через пару минут отодранная крышка лежала рядом. Мороз сохранил покойного - спокойное суровое лицо Ирмана казалось живым, если бы не снежинки, которые, не тая, начали покрывать тело. - Полночь! - голос Венцлава прозвучал неожиданно громко, и Степа вздрогнул. - Степан Иванович, станьте рядом и молчите, что бы не случилось. Молчите и слушайте... Степа, ничего не понимая, встал поблизости от гроба. Он думал, что товарищ Венцлав собирается обыскать последнее жилище генерала, но Венцлав внезапно простер над гробом руки, плавно провел ими по воздуху - и, наконец, замер, держа ладони над лицом мертвого. Затем Степа услышал странные слова - Венцлав читал нараспев что-то, напоминающее то ли церковную службу, то ли (что было совсем дико) колыбельную песню. Это продолжалось минуты три, как вдруг Венцлав громко крикнул: "Встань!" и взмахнул правой рукой. И тут же Степа почувствовал, что земля начинает уходить у него из-под ног. Мертвое лицо Ирмана дернулось, задрожали заснеженные ресницы, и генерал открыл глаза. Взгляд мертвеца был и без того страшен, но самое жуткое началось вслед за этим - Венцлав стал неторопливо двигать рукой, и мертвый генерал начал приподниматься. Минута - и он уже почти сидел в своем гробу. Белые застывшие губы шевельнулись, и Степа услышал низкий хриплый голос: - Я пришел... Зачем ты вызвал меня? - Ответь мне на вопрос - и я отпущу тебя, - Венцлав наклонился почти к самому лицу мертвеца. - Что такое "Рцы мыслете покой"? - Это пароль операции "Владимир Мономах", - мертвый голос звучал ровно и без всякого выражения. - Кто должен руководить ею после твоей смерти? - Полковник Лебедев. Но дать приказ может лишь Руководитель проекта. Он мне неизвестен. - Что ты знаешь об операции "Владимир Мономах"? Несколько секунд мертвец молчал. Сжавшийся в комок Степа вдруг заметил, что в глазах Ирмана мелькнуло нечто осмысленное. Через мгновенье он понял, - это была страшная, неведомая живым боль. "Господи, нельзя же так!" - вдруг подумал Степа. Он давно уже не поминал Творца, считая себя убежденным атеистом, но сейчас забыл об этом - происходящее не укладывалось даже в столь родное ему учение Маркса и Энгельса. |
