Путь был долгий, и все вздохнули с облегчением, взойдя на холм, по склону которого вилась дорога, ведущая к Туманоле. Но Гар не дал отряду передохнуть, пока все не заняли те места, по которым он их расставил, и не приготовили надежные укрытия. Затем он выставил дозорных и разрешил морским пехотинцам отдыхать. Те с радостью улеглись спать. Улегся и обессиленный переходом Джанни, он немного поспал, но потом Гар разбудил его — настало время заступать в дозор. Последующие четыре часа Джанни только тем и занимался, что старался как можно более бесшумно переходить от одного поста к другому, но все дозорные, как один, были начеку. Джанни переполняла гордость за соотечественников. Он сомневался в том, что сумел бы столь же бдительно стоять на посту, как они, но свою стражу все-таки отстоял, не заснул.

Гар разбудил всех на рассвете. Позавтракали тем же, чем вечером ужинали — водой, сухарями и солониной. Затем, когда солнце согрело землю, Гар отдал приказ к началу обстрела.

К востоку и западу от города грянули пушки, на городские стены обрушились камни. В городе подняли тревогу, стражники взбежали на стены. Стражники не знали, что пальба с востока и запада производится из пушек, канониры которых не имеют ядер и потому стреляют вхолостую. Мысль у туманольцев была одна: из пушек палят отчаянно паршивые стрелки.

Но вот три пушки, нацеленные на главные городские ворота, стреляли булыжниками и железными ядрами через каждые пять минут, и каждый заряд метко попадал по воротам.

Как тут было продержаться? Удивительно, что ворота выдержали целый час непрерывного обстрела,

Затем они начали трескаться все сильнее и сильнее с каждым выстрелом, и тогда городская стража собралась у ворот, изготовив к бою арбалеты и пики. Поэтому, когда последние ядра и камни с грохотом окончательно сокрушили ворота, стражники не услышали криков нескольких дозорных, оставшихся на стенах. А к стенам уже были приставлены лестницы, в их края уже вцепились крепкие абордажные крючья. Дозорные бросились к лестницам, стали пытаться оттолкнуть их от стены. Они вопили во всю мочь, но их было слишком мало, а по веревкам уже взбиралось множество морских пехотинцев, и их было еще больше, нежели тех, что лезли по лестницам. Через пять минут на городских стенах уже властвовали морские пехотинцы, а Гар лично возглавлял штурм западных ворот, в то время как восточные ворота атаковал Джанни. Защитники города наконец услышали звуки наступления с двух сторон — услышали в промежутках между холостыми выстрелами пушек. Но только они успели развернуться и приготовиться к бою, как их сразили наповал выстрелы из арбалетов и меткие удары копий захватчиков. Лишь некоторым из туманольских стражников удалось выстрелить из арбалета и ударить копьем. Считанные морские пехотинцы пали в схватке, но в остальном она являла собой настоящее избиение туманольцев. В конце концов, поняв бесплодность своих усилий, они запросили пощады.

— Хватит! — прокричал Гар, и его люди застыли — на своих местах. — Сержанты, отрядите людей для охраны пленных! Воины Туманолы! — крикнул он. — Вы храбро сражались, но проиграли! Сложите оружие, и мы пощадим вас!

Солдаты опасливо опустили на землю пики и арбалеты, а морские пехотинцы подошли к ним и связали их руки за спиной. Затем, когда пленных выстроили в ряд у стены, с десяток морских пехотинцев остались охранять их, а остальные тронулись к замку.

— Как-то не по себе, — признался Джанни и поежился.

— Согласен, — кивнул Гар. — Но бояться нам нечего, Джанни, верно? В конце концов в замке этом мы уже разок побывали и знаем, что внутри почти наверняка всего несколько десятков солдат.