— Полагаю, я должен принести свои извинения, Вентнор, — сказал граф. — В то же время вы, я думаю, не станете отрицать, что у меня до сих пор не было возможности обойти вас на финише, так что мы вполне можем с вами спокойно поговорить.

Маркиз чуть приподнял в изумлении бровь. Ему бы очень хотелось знать, что имел в виду граф, ведь лошади маркиза последние две недели не участвовали в бегах.

— Я только что с утренней почтой получил письмо от моего сына, — продолжал граф Хокстоун. — В письме он честно признается во всем, что произошло, но я до сих пор с трудом могу поверить, что и вы, пусть даже косвенно, оказались замешаны в это дело.

Его слова никоим образом не помогли маркизу понять, что граф имел в виду, поэтому он учтиво сказал:

— Прошу меня извинить, я только что приехал из поместья, к тому же вы застали меня не в лучшую минуту. Поверьте, я совершенно не понимаю того, что вы мне хотите сказать.

От этих слов лорд Хокстоун, кажется, растерялся еще больше.

— Вы не знаете, о чем я собираюсь с вами говорить? — неуверенно спросил он. — Из письма Гарри я понял, что вы уже должны были бы узнать о том, что у вас в Вент Роял гостила вовсе не Кристин Лидфорд.

Маркиз изумленно взглянул на собеседника. Выражение его лица мгновенно изменилось.

— Теперь я понимаю, о чем вы говорите, — сказал он довольно резко. — И это именно то, что меня сейчас чрезвычайно интересует, поэтому я был бы вам весьма обязан, милорд, если бы вы присели и рассказали мне подробнее все, что знаете об этом.

Не терпящий возражений тон маркиза застал лорда Хокстоуна врасплох. Он окончательно растерялся, но затем, сообразив, что и сам слишком взволнован и, возможно, не совсем учтив, граф пожалел, что начал этот разговор, и задумчиво посмотрел в конец зала, словно намереваясь поспешно ретироваться.

Видимо, маркиз разгадал его намерения, потому что, сменив тон, поспешно сказал:

— Я прошу вас объяснить, что произошло, так как я, признаюсь, пребываю в полном недоумении, так же как и моя бабушка.

С видимой неохотой лорд Хокстоун опустился на стул против маркиза и грустно посмотрел на него.

— Уверен, что вы знаете обо всем этом ничуть не меньше меня, — сказал он с несчастным видом.

— Тогда давайте поделимся тем, что каждому из нас известно об этой истории, и кто знает, может быть, в результате мы оба будем знать больше, — предложил маркиз. — А теперь расскажите мне, пожалуйста, что написал вам сын.

— Не знаю, встречали ли вы когда-нибудь Гарри, моего второго сына, — начал лорд Хокстоун. — Сегодня утром я получил от него письмо из Рима, где он сообщил мне, что женился на Кристин Лидфорд, которая, как вам хорошо известно, является падчерицей леди Лидфорд.

При этих словах он так выразительно посмотрел на маркиза, что тому сразу стало ясно, что его собеседнику прекрасно известна роль, которую играла леди Лидфорд в жизни маркиза Вентнора до своего отъезда к мужу, в Индию.

Затем, видимо, смутившись своей бестактности, граф поспешно продолжил:

— Девушка, конечно, еще слишком юна, ей исполнится семнадцать только через месяц, так что это, во всех отношениях, не совсем обычная свадьба. Кроме того, в отсутствие отца согласие на брак дал ее дядя. Однако Гарри сообщил мне, что они уже давно любят друг друга. Так что в каком-то смысле все сложилось не так уж плохо.

— Что еще он сообщил вам? — напряженно спросил маркиз. Наконец все потихоньку становилось на свои места.

Пока граф рассказывал, он жестом подозвал одного из официантов, чтобы тот налил ему бокал кларета из бутылки, стоящей на столе. Как маркиз и ожидал, его собеседнику это было совершенно необходимо.