— Разве не видно? Вышвыриваю тебя вон!

На его лице застыло классическое насмешливое выражение, за которое ей всегда хотелось его убить. Или — рассмеяться в ответ. Но не в этот раз.

— Не можешь ты взять и просто так выкинуть меня. Это еще пока мой дом!

— С этого момента — нет. Можешь поискать мне замену, если найдешь такую дуру, которая поддастся на твое обаяние. Я больше в эти игры не играю.

И тут у нее заныло сердце. Она поняла, что это так и есть на самом деле. Неужели их брак, который длился целых четыре года, завершится подобным образом? Она осторожно взглянула на Ника и тут же отвела взгляд.

— Жаль, — он искренне пожал плечами. — Значит, мне придется все же огорчить матушку, сказав ей, что ты не приедешь. А ведь она тебя любит, ты знаешь. Ведь она… Она так сожалеет о том, что между нами происходит. Я до последнего не хотел говорить ей… Все надеялся на лучшее.

Не на что было надеяться!

Губы ее задрожали, но она упрямо сжала их. Нет! Ей надо быть сильной. Семья? Да какая у них была семья? Сплошные ссоры и скандалы! Впрочем, ведь были и приятные стороны… Но все в прошлом. Отныне.

Понурив голову, Ник больше ничего не сказал. Лишь взял свои вещи и потащил их к выходу.

Адель закрыла за ним дверь.

Она щелкала и щелкала кнопками пульта. Нет, что это за подлость такая? Ничего интересного. А так хотелось отвлечься от горьких мыслей. Впрочем, чего она хотела в этот ночной час?

Адель зевнула. Все же сон — самое лучшее лекарство от всех обид. Но спать не хотелось. Слишком возбуждена? Ох, этот Ник! Расстроил ей последние несколько часов ее жизни — и в ус не дует. Совести у него нет!

Конечно, нет. А у нее есть? Ведь она — чего греха таить? — все еще любит его, как ни крути. Но вот беда — вместе они все равно жить не могут. И не станут. У них слишком разные взгляды на вещи. И приоритеты в жизни разные.

Тут ее взгляд наткнулся на красный мигающий огонек на автоответчике. Кто бы это мог звонить? Неужто сам Ник?

Она нажала кнопку и услышала голос сестры Ника, Дебби.

— Ник, привет, это Дебби. Наверное, ты уже вернулся. Как полет? Хочу сообщить тебе, что мама сейчас находится на последней стадии химиотерапии и вполне готова устроить вечер. Позвони мне непременно. А еще скажи Адель, что ее ожидает шоколадный торт, с ее именем наверху. Пока.

Что?! Химиотерапия? Как же так? У Мэгги рак? Но тогда… почему же Ник до сих пор молчал? И почему я до сих пор ничего об этом не знаю?

Да потому, что ты не даешь ему и рта раскрыть! Вот почему. Слишком погрузилась в жалость к самой себе. А в это время Мэгги…

Адель уже начинала всхлипывать, как вдруг ее привлек какой-то шум, идущий из коридора. Что там такое? В три часа ночи… Звук был похож на то, как если бы тихонько открывали дверной замок.

Неужели вернулся Ник? А вдруг это ночной вор? Волосы на затылке Адель зашевелились, и она покрылась липким потом. Так… ей срочно нужен телефон. На случай, если надо будет вызвать полицию. Ну почему Ника нет здесь? И это в тот самый момент, когда она в нем так нуждается!

Адель замерла, уставившись в темноту комнаты. Черная тень мелькнула мимо окон и направилась прямо к ней.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Незнакомец подошел к креслу сзади. Он был так близко от Адель, что она могла не только слышать, но и чувствовать его дыхание. Кажется, он что-то искал. Не найдя нужного, он стал шарить рукой по креслу, в котором Адель и притаилась.

Что делать, что делать? Сейчас он ее обнаружит. И когда рука вора приблизилась к носу Адель, та вцепилась зубами в его запястье.

Незнакомец издал дикий вопль и отпрыгнул на приличное расстояние от кресла.