– То есть вы хотите сказать, что у меня дома сейчас живет машина для убийства? – я нахмурилась. Я радоваться должна, что ночью он меня не прирезал?

– Нет. Обучение у эльфов строится не на устранении врага, а на его обезвреживании. Все же они миротворцы. Но да, не буду лукавить – способов убийства он наверняка знает немало. Однако вам не о чем волноваться – они с очень глубоким уважением и пиететом относятся к своим женщинам, очень сомнительно, что когда либо он сможет поднять на вас руку, что бы вы ни сделали.

– Вы меня обнадежили, – кивнула. – Что на счет их обряда?

– Осторожнее с его сестрами, а особенно с женщиной, которая была ответственна за его воспитание. Они привязываются к своим подопечным и очень ревностно относятся к новым лицам, – посоветовал он. – Сам обряд довольно специфичен, но абсолютно безопасен.

– Я слышала, что жизни связанных обрядом эльфов объединяются. Что это значит?

– Это означает, что смерть вашего мужа будет означать вашу смерть, и наоборот. Но тут вам нечего волноваться, ведь вы маг, не так ли? – меня просверлили подозрительным взглядом. Я даже немного поежилась в кресле.

– По мне так заметно? – не видела смысла скрывать правды.

– Нет, но не–магов не отдают браками за эльфов именно по этой причине. Сначала было очень много смертей с обеих сторон – люди иногда бывают жестоки, как и эльфы.

– Ясно. Мне что то ещё надо подписать, или это все? – вопросов у меня больше не осталось.

– Это все. Удачного вам дня, лэра, и постарайтесь прислушиваться к желаниями мужа, а не видеть лишь его внешнюю красоту, – посоветовал он.

– Спасибо за совет. Доброго вам для, лэр, – кивнула я, покидая кабинет посла.

Ну, кое–что мне стало понятно, но действительно ли у моего эльфа так глубока привычка к постоянной боли, или они как то научились разделять обучение и обычную жизнь там, в своем царстве?

Сиренель

Этот дурацкий плащ безумно мешал, но я усердно пытался помогать лэру Давиду строить конюшню будучи укрытым им, пока полы плаща в очередной раз не запутались в стропилах, и я чуть не свалился с крыши.

– Сними ты уже его. Ты не первый эльф на моей памяти, и я вас уже точно видел, – хмыкнул мужчина, одним мощным движением руки вбивая очередной гвоздь. – Ну или наведи иллюзию, если так боишься, – пожал он плечами.

Хм… а госпожа ведь тоже говорила про иллюзию по началу. Неужели люди могут легко наводить их и снимать?

– Я не умею их создавать, – признался ему. – А про плащ надо спрашивать у госпожи.

– Ну, так иди и спроси, – мотнул он в сторону только только заходящей на территорию нашего дома Миреллы.

С интересом посмотрел на девушку, одетую в легкое летнее платье до пят темно–зеленого цвета. Отметил про себя, что ей удивительно идет этот цвет.

– Чего замер? Не думаю, что она тебя укусит, – хмыкнул мужчина, – скорее коняга твоя пришибет тебя за конюшню – вон, как землю копытом роет.

Посмотрел на беспокойную Дану, у которой до сих пор болела бабка на ноге, и она переживала, что не может нормально из–за этого ходить.

Тяжело вздохнул, еще раз запутался в полах плаща, и таки пошел слезать с высоты, чтобы спросить о разрешении снять этот кошмар или как то заменить его на что то другое.

Мирелла сразу же заметила мое приближение, цепко оглядев фигуру. Руки в волнении намокли. Надеюсь, она не разозлится на мою просьбу? Подспудно вспомнил ещё о нашем разговоре про то, что просить надо не с колен, а стоя.

– Привет, – она улыбнулась, – ты что то хотел?

Взволнованно переступил с ноги на ногу. Набрал полную грудь воздуха и выпалил единой тирадой:

– Мне очень мешает плащ, я мог бы снять его, чтобы в нем не путаться, пока помогаю строить конюшню? Лэр Давид сказал, что уже видел эльфов и будет не против.