– Вызывали, товарищ Яков Алексеевич? – улыбнулась девушка.

От ее слов Ящер вскинул бровь и повернул голову в сторону Жданы.

– Полегче, малышка, – тихо, едва различимо, шепнул Павел, и отодвинул кресло для Жданы. Та села и благодарно улыбнулась парню. С охранником у них успели сложиться дружеские отношения. По крайней мере, Ждане хотелось так думать.

– Нравится здесь петь? – нарушил молчание Ящер.

– Нет, – честно ответила Ждана, – Но вам же неважно мое мнение, не так ли?

Павел, стоя в дверях, кашлянул. Ящер поднял брови вверх.

– Ты помнишь, какой сегодня день? – его взгляд скользил по лицу девушки, спускаясь ниже. На тело, затянутое в ярко красный шелк. Платье было длинным, с длинными рукавами и глухим воротом, но Ждана почувствовала себя раздетой.

– Помню, – тихо ответила девушка.

Яков придвинул в ее сторону рюмку с прозрачной жидкостью. А сам взял в руки бокал с коньяком.

– Я не пью водку, – тихо прошептала Ждана, с силой сжимая руки в кулаки и пряча их под столом.

– Мне плевать, – холодно проговорил Яков, и опустошил свой бокал.

– У меня полная непереносимость алкоголя, – зачем то начала объяснять Ждана. – Организм отторгает его. Не в плане похмелья, а в плане…. Мне правда нельзя. Честно.

– Я понял, – перебил Яков девушку, – И почему ты такая?

– Это гены, от мамы достались, – вздохнула Ждана, испытывая необъяснимое желание донести до Якова мысль. Так, чтобы он понял, она не пьет в этот день не потому, что не хочет, а потому, что нельзя, – У нее тоже так было. Полная непереносимость спиртосодержащих напитков.

– Лучше бы непереносимость была у твоего отца, – горько усмехнулся мужчина, – Как говориться, царство им небесное.

Яков залпом допил коньяк. И вновь пристально посмотрел на девушку.

– Как тебе твоя жизнь? – спросил Яков.

– Терпимо, – честно ответила девушка.

– Терпимо, – задумчиво повторил Ящер, – Человек способен привыкнуть ко всему. И ты привыкла. Я полностью изолировал тебя от мира. Отобрал у тебя все, что было. Твои мечты, желания, надежды. Твоих друзей. Все. И ты привыкла.

Ждана молчала, слушая слова Ящера. Он прав во всем, кроме одного.

– Почему ты это терпишь? – как то слишком задумчиво и уже совсем не надменно спросил Ящер.

– Вы сами сказали, человек может привыкнуть ко всему, – пожала плечами девушка, – И я привыкла терпеть.

Ящер, задумчиво подпер подбородок пальцами, уперев локоть в подлокотник.

– И ты больше ничего не хочешь, ни к чему не стремишься? – тихо спросил Яков.

– Стремлюсь, – пожала плечами Ждана, – И вы не правы. Я все еще мечтаю. И надежда у меня есть.

Девушка скопировала позу мужчины. И позволила своему взгляду точно также скользнуть по распахнутому вороту рубашки, неизменно белоснежной, задержаться на пальцах, удерживающих упрямый подбородок.

Между ними вновь повисла тишина. Но в этой тишине появилось напряжение, словно два сильных противника противостояли друг другу. Один из них должен был сдаться, или они падут оба. Но никто не торопился уступать.

– Мне надоело тебя жалеть, – прервал молчание Ящер, – Сегодня самое время расплачиваться.

Больше Ящер не сказал ни слова. Кивнул Павлу. Ждана вернулась на сцену. А Павел, прекрасно слыша разговор босса с девушкой, велел парням сразу же после выступления везти Ждану домой.

* * *

3

После звонка Павла Ждана не сомневалась, что Ящер едет к ней.