Ей нужно работать. Ей нужен тяжелый физический труд, который проясняет мысли. Как и покойный отец, Уинн не чуралась работы, которая доводила ее сестер до приступов истерики.

Уинн пошла следом за повозкой на луг, и, когда лошадь остановилась, девушка взяла вилы и стала выгружать из повозки сено и складывать в копну — молодой травы еще не хватало, чтобы прокормить коров. Она работала без остановки, идя по полю вслед за повозкой от копны к копне. Когда повозка опустела, она вместе с возницей поехала обратно к сенному сараю, забралась на сеновал и начала вновь нагружать повозку сеном. Подмышки у платья стали мокрыми, подол платья, чтобы не мешал, она подоткнула повыше. Спустившись с сеновала она вновь двинулась за повозкой в поле.

День за днем Уинн работала с крепостными Гарнока от зари до зари.

Но ответа так и не нашла. А тем временем ее сестры каждый вечер болтали в зале о своем блестящем будущем в качестве жен кузенов Риза.

Они были так поглощены своими разговорами, что не замечали страдания старшей сестры. Зато Дьюи и бабушка видели все.

— Не выходи за него, Уинн, если не хочешь, — как-то вечером серьезно сказал Дьюи. — Разве я этого не говорил раньше или я здесь не хозяин? — Он сказал так тихо, чтобы сестры ничего не услышали и не начали опять надоедать Уинн.

— Похоже, у меня нет другого выхода, — неохотно призналась девушка. — Если я откажу ему, он поедет к Льюилину. Я уверена, что ни один благородный человек не захочет, чтобы его невесту тащили к алтарю силой. Отвергнет ли он меня, если я его опозорю таким образом? Если же мне придется выйти за него замуж, надеюсь, я сделаю его похожим на себя, брат.

Энид кивнула.

— Ты мудра, дитя мое. Нехорошо ссориться с мужем, в чьей власти ты находишься. Ты должна примириться с судьбой до следующего приезда Риза, чтобы встретить его с улыбкой.

Уинн глубоко вздохнула.

— Я не хочу выходить замуж. Я ничего не имею против Риза, хотя и подозреваю, почему он выбрал именно меня. Он наверняка мечтает когда-нибудь завладеть Гарноком, но думаю, бабушка, мы с тобой сможем перехитрить его. Он не кажется мне злым, но все же мне следует отказать ему.

Энид часто слышала возражения старшей внучки против замужества, но ей не приходило в голову поинтересоваться, почему она так настроена против него.

— Что тебя пугает, дитя? — мягко спросила она. — Может, тебе будет легче решиться, если я объясню тебе тайну брачного ложа прямо сейчас? Супружество — естественное состояние женщины. Браки между мужчинами и женщинами были всегда. Разве церковь не этому учит нас?

— Я боюсь не брачного ложа, бабушка, — честно ответила Уинн. По правде сказать, подумала она про себя, это было единственное в супружестве, что бы ей хотелось познать на собственном опыте.

— Что же тогда? — спросила Энид, не в состоянии понять, почему внучка хочет отвергнуть Риза, не питая к нему отвращения, не боясь близости с ним, не имея желания посвятить себя Богу!

Уинн минуту подумала, потом медленно заговорила, словно взвешивала каждое слово:

— Я хочу сама распоряжаться своей судьбой. После смерти отца я вольна поступать по собственному разумению. Поймет ли меня Риз?

Не думаю. Он будет потрясен такой женой и силой добьется повиновения. Бабушка! Я не хочу такой жизни! Возможно, когда-нибудь я встречу человека, который поймет меня и полюбит, несмотря ни на что, но до тех пор я предпочла бы не выходить замуж Две женщины сидели у очага, совершенно забыв о Дьюи.