Внезапно за спиной раздался звук разъезжающихся стеклянных дверей. Я обернулась, увидев Кирилла. Судя по выражению лица, Воронов явно не ожидал меня здесь увидеть.

Проходили секунды, а мы не двигались с места.

Я понятия не имела, как себя вести, ведь мы впервые оказались один на один. Однако события сегодняшнего дня доказывали, что нам необходимо объясниться. После того, что я узнала от Лизы, пора бы навсегда покончить с этим, оставив прошлое в прошлом.

Достаточно ровным голосом, как будто мой пульс не отдавался гулом в ушах, я спросила.

— Мы можем поговорить?

Не торопясь вступать со мной в диалог, Кирилл спокойно выдерживал мой взгляд.

— Говори, — наконец, ответил без выражения.

— Здесь? Ты не хотел бы… — замялась, обдумывая, насколько уместным будет договориться о встрече.

— Здесь. У меня очень мало времени.

Несмотря на пронизывающий ветер, мои щеки вспыхнули. Было так странно видеть Его в каких-то трех метрах от меня. В черной кожаной куртке. Чем-то отдаленно напоминающей ту самую, обожаемую им, косуху…

Вот он. Кирилл Воронов. Когда-то такой любимый и родной. И я… Глупая незрелая девочка, не сумевшая сберечь, возможно, самое важное и сильное чувство в жизни.

Теперь он казался абсолютно чужим. Чужой мужчина. Чтобы у них там не происходило с Лизой, он жил с ней. Спал с ней. Говорил ей нежности. Пора бы уже свыкнуться с этой мыслью.

— Мы постоянно сталкиваемся… Думаю, пора кое-что прояснить. То, что до сих пор не дает мне покоя…

— А надо ли? — грубая улыбка озарила мужественное лицо Кирилла, пока он продолжал смотреть на меня сверху вниз.

Закусив губу, я кивнула.

Столько раз представляла себе этот разговор…

И вот мы стояли друг напротив друга, а между нами — огромная черная пропасть, и чем дольше мы молчали, тем больше она становилась.

— Я должна попросить у тебя прощения. Я поступила очень подло и трусливо… Папа сильно болел, и я пошла у него на поводу. Прости, что не хватило смелости расстаться по-человечески. Я вообще мало что соображала в тот период. Мне жаль, что так вышло…

Кирилл, не отрываясь, смотрел мне в глаза.

— Тебе жаль, — мышцы на его челюсти напряглись.

Кивнула, чувствуя, что явно переоценила свои ораторские способности. Прямой пронизывающий до костей взгляд мужчины обвился как удавка на шее. Я физически ощущала перебои в работе легких. Однако следующие слова Воронова окончательно меня добили.

— Тогда продолжим с того момента, на котором нас прервали?

Он ведь сейчас шутит? Не так ли?

Даже спустя столько лет я детально могла воспроизвести в памяти тот самый момент. Я. Он. Кровать. Острое обоюдное желание, растекающееся по венам. Разгоряченные. Влюбленные. Мы находились в потоке. Друг от друга в хлам. И всего один звонок, отнявший лучшую ночь в моей жизни…

— Ты всерьез думаешь, что мне до сих пор это интересно? Алин? — закусив нижнюю губу, Воронов криво улыбнулся.

В его глазах светилось пренебрежение.

— Ты и сам прекрасно понимаешь, что наша история осталась в прошлом, — с трудом, но я выдержала его тяжелый взгляд исподлобья. — И еще… — я шумно глотнула воздуха.

— М?

— Моя работа в «Патриках» — чистая случайность. Соседка поет здесь по выходным, и предложила попробоваться администратором. Я не знала, что заведение принадлежит твоему брату.

— А если бы знала?

— Тогда мы бы не встретились, — ответила после небольшой паузы.

Зато честно. Потому что вряд ли я по собственной воле обрекла бы себя на эту добровольную пытку. Особенно зная, что он в отношениях.