Владимир Васильев. Ворона в кармане
Стеклобетонный стержень «SAAB-KAMAЗ» заслонял бы полнеба, если бы полнеба и так не были заслонены небоскребами во втором, третьем и последующих рядах. В результате ближайший небоскреб заслонял остальные — только и всего. — Ну что? — спросил Шамрай сосредоточенно. — Готов, Паша? — Готов, Витя, — уже традиционно отозвался Потехин. — Двинули. И они двинули. Прямо ко входу в центральный офис «SAAB-КАМАЗа». Стандартная рамка общегражданского идентификатора дважды пискнула. Ну, тут заминки быть и не должно — иначе ни один, ни второй не смогли бы покинуть с утра своих холостяцких квартирок на окраине Клина. Да и в метро хрен бы их кто пустил. Не заплатил налоги? Просрочил кредит? Забил на штраф? Вот и сиди дома, жди полицию. Все равно на улице двух шагов не ступишь, засекут не в магазине, так в подземном переходе. Второй детектор был корпоративный, камазовский. Но и Шамрай, и Потехин еще вчера получили официальные приглашения на нынешнее утро, на десять тридцать. Так что и тут заминок не предвиделось. Зато на третьем, антитеррористическом, предсказуемо встали — с собой у компаньонов ничего возбраненного не имелось, только по персональному кому, да еще ай-борд у Шамрая (презентация все-таки). Но у Потехина с некоторых пор было титановое запястье на левой руке. Ну и билуминовая кожа в нагрузку. Пока один охранник держал их на прицеле, второй сверялся с личной картой москвича на медицинском сервере. Протез был вполне легальный, поэтому ни Потехин, ни Шамрай не волновались. — Порядок, — буркнул второй охранник. Первый с нескрываемым облегчением опустил тускло отблескивающий «Морж», сунул его в кобуру на поясе и демонстративно отвернулся. — Вам на тридцатый этаж, — сообщил второй, видимо более общительный. — Сектор «Альфа», вон к тем лифтам. — Спасибо, — кивнул Шамрай и улыбнулся. Потехин просто кивнул. Они уже вошли в термошлюз, когда первый охранник все-таки соизволил подать голос: — Прямиком в правление, фу-ты ну-ты! Тьху! Технарьё недоделанное! Потехин напрягся. — Не надо, Паша, — попросил Шамрай тихо. — Двенадцать миллионов. По шесть на брата. Не надо. Потехин вздохнул и примирительно буркнул: — Шагай давай, чего встал? Шамрая не нужно было уговаривать. На тридцатый этаж, оказывается, ходил отдельный лифт. Местный офисный планктон почтительно именовал его «господским». На Шамрая с Потехиным все встречные сначала глядели как на пустое место, но, когда они миновали вестибюль с общественными лифтами и направились к господскому, спины аж засвербели. «А вот знай наших!» — подумал Шамрай весело. В лифте дежурил живой лифтер. В ливрее. Или как там этот попугайский наряд с галунами и позументами зовется? В общем, ни дать ни взять «человек» из московского кабака позапрошлого века. — Прошу, господа! — хорошо поставленным баритоном пригласил лифтер и величественно сделал ручкой. — У, шайтан! — тихо сказал Шамрай и качнул головой. Потехин просто с легким щелчком подобрал челюсть. В лифте наличествовали: кожаный диван на три персоны, пара аутентичных кресел, шикарный персидский ковер из Китая, плоская блямба кондиционера под потолком и настоящий аквариум. Шамрай сначала решил было — голограмма. Но нет, действительно настоящий. Сквозь толщу голубоватой воды виднелась гротескно увеличенная рожа гавайского лангуста. — Присаживайтесь, господа! Пока компаньоны не уселись, лифтер даже двери не соизволил закрыть. |
