Изменить размер шрифта - +
Футабу готовили для того, чтобы представить ко двору, поэтому ей дали прозвище, но Вторая дочь Восточного дома, тихонько росшая в отдельном здании, такого не получила.

– Простите, Футаба – моя старшая сестрица, она внезапно заболела, поэтому вместо нее я, младшая…

– Ну, хватит, – прервали ее, и Вторая дочь Восточного дома покраснела, оттого что не умела красиво говорить. Однако не похоже, чтобы Госпожу в лиловом это рассердило. Она хлопнула в ладоши:

– Будешь Асэби , как тебе? С надеждой на карьеру Восточного дома.

Тут же отовсюду послышались вздохи и шепот.

– Что, не нравится?

Девушка не поняла, что ей сказали, и растерянно застыла, но потом сообразила, что ей дали прозвище, и даже подпрыгнула на месте.

– Что Вы, что Вы, как можно, такая честь! Это слишком для меня!

– Что ж, тогда решено. Асэби. Ну, доверить тебе Весенний павильон?

Асэби – теперь это будет ее имя здесь.

Ошеломленная неожиданной удачей, Асэби приняла от придворной дамы ключ на подносе. В тот же момент изысканный аромат внезапно стал сильнее, и ее мысли перескочили на тех, кто был за занавесом.

 

Асэби, выйдя после окончания церемонии приветствия из главного дворца, обернулась на оживленный голос.

– Ах, госпожа Фудзинами! Как я рада, что вы в добром здравии!

– И ты, сестрица! Я и не думала, что доведется встретиться с тобой здесь.

Бросив сопровождающих, Фудзинами радостно подбежала к подруге. Госпоже Фудзинами только минуло двенадцать. Она была одета в темно-лиловое кимоно, совершенно неподходящее к ее невинному личику, мягкие волосы были убраны красным шнурком, завязанным в форме цветка.

Фудзинами тоже внимательно взглянула на Асэби, а потом вздохнула.

– Как же я рада, что мы встретились. Про тебя всегда говорили, что ты вырастешь и станешь красавицей, и я так хотела увидеть твою красоту…

– Мою? – Асэби печально улыбнулась и покачала головой. – Спасибо. Но не стоит, я прекрасно знаю, что выгляжу хуже всех.

В Окагу она постоянно чувствовала, что другие девушки превосходят ее. Но Фудзинами сердито поджала губки.

– Я не льщу тебе. Конечно, и остальные три девушки красивые. – Произнося эти слова, она, наверное, вспомнила только что произошедшее. Восхищенно прикрыв глаза, Фудзинами прошептала, словно охваченная жаром: – По дощатому полу раскинулись узорчатые одежды. Цветы на ткани только что не источали аромат. Словно богини четырех времен года ненадолго спустились к нам с небес…

Она озорно засмеялась и добавила:

– А все равно ты, сестрица, была самая красивая! Ах, вот бы ты и правда могла быть моей старшей сестрой. Как это было бы замечательно!

При этой мысли она расплылась в улыбке, но тут же нахмурилась и посмотрела снизу вверх, будто желая проверить реакцию Асэби.

– Ох, ты такую ужасную вещь сделала. Кажется, Госпожа в лиловом была недовольна.

Асэби склонила голову, не понимая, о чем она.

– Так ведь Госпожа в лиловом одарила меня милостью. Даже имя дала – Асэби! Надо же, какое прекрасное имя мне удалось заполучить!

– Что?! – Фудзинами раскрыла рот. Асэби почувствовала, что молчавшая после выхода из дворца Укоги вздрогнула и сжалась. Что-то не так. Пока девушка озадаченно смотрела на застывшие лица обеих, в спину ей ударил мощный смех.

– Радоваться имени Асэби? Ты и впрямь деревенщина.

Асэби с удивлением оглянулась, и первое, что бросилось ей в глаза, был редкий для женщины рост девушки, которая стояла сзади.

– Госпожа Хамаю из Летнего павильона?

– Можешь называть меня просто Хамаю.

Быстрый переход