– А эти… живы?

Молинари догадался, о ком идет речь.

– Тот, что в нас стрелял, – нет. Я знаю, что это он, – видел фотку: лежит, пистолет в левой руке. Сколько их всего было?

– Четверо.

– Тогда я не знаю, где еще двое. А один здесь же, в больнице, я слышал. Думаю, это он сказал твоему мексиканцу, где меня искать. Но я, пожалуй, не пойду благодарить его.

Штарк услышал, как открылась и закрылась дверь палаты, и почувствовал присутствие кого-то третьего.

– Достаточно, не утомляйте его, мистер, – сказал женский голос с испанским акцентом. – Дайте ему поспать и сами поспите. Приходите завтра.

– Нет, – внятно сказал Иван. – Том… прости. Никаких… миллионов.

– Да мне и сразу в них не верилось, Штарк. Ты же помнишь, я всегда тебе говорил, что это дурацкое предприятие. Что из него ничего не выйдет.

– Зато… живы, – сказал Иван совсем уже еле слышно.

– Зато все живы, – бодро откликнулся Молинари, вставая. – Я приду завтра, с цветами.

Когда Штарк снова проснулся, в палате было темнее: остался только электрический свет. Разбудил Ивана скрип двери. Скоро он увидел над собой непроницаемое терракотовое лицо Эдуардо Рейеса.

– Я принес тебе подарок, – тихо сказал мексиканец, удостоверившись, что у Ивана открыты глаза.

Штарк знал, что за подарок приготовил ему Рейес.

– Не надо, – вымолвил он уже более уверенно, чем у него получалось днем. – Оставь себе чертово яйцо.

– Ты спас мне жизнь. И твой друг спас мне жизнь. Я совершенно чужой человек и не сделал вам ничего хорошего. Я не знал, что бывают такие, как вы. Это – ваше яйцо, я не могу его оставить себе.

– Ненавижу эти яйца, – сказал Иван. – Меня вырвет, если увижу еще одно.

– Оно в коробке. Я поставлю на тумбочку. На коробке мой адрес в Тихуане. Если что-то понадобится любому из вас, что угодно, – дайте мне знать.

И Эдуардо вышел, не дожидаясь, пока медсестра попросит его об этом, как попросила Молинари.

Москва, 20 мая 2013 года

– Не хочешь сходить посмотреть? – Софья с улыбкой показала на монитор. Прищурившись – Иван с утра еще не надел очки, – он прочел: «Самая полная экспозиция императорских яиц Фаберже в истории. Оружейная палата». –  Рецензия есть? – спросил Иван. Обнаружив на сайте «Афиши» какую-нибудь выставку, фильм или концерт, они всегда читали штатных критиков, а если выяснялось, что они отмолчались, Иван с Софьей предпочитали не рисковать, идти куда-нибудь еще.

– «Сюда еще никто не добрался», – процитировала Софья.

– Ну и не пойдем, – резюмировал Штарк.

– Тебе правда неинтересно? Там же и те, которые ты нашел. И бывшая коллекция Вексельберга.

– У меня аллергия на царские яйца.

– Погоди, давай еще в «Таймауте» посмотрим, – не сдавалась Софья. – Вдруг там рецензия есть? Ой, смотри, а Винник значится генеральным спонсором!

– Почему это меня не удивляет? – кисло спросил Иван.

– Смотри, это он купил «Несессер»! И подарил, тут написано, Оружейной палате!

С тех пор, как аукцион «Кристис» принял подаренное Рейесом яйцо для продажи, Иван демонстративно не интересовался его судьбой.