К Антонине Васильевне прислушивались даже в ближайшем отделении полиции, а уж местный участковый относился с большим уважением.

К Надежде у Антонины Васильевны претензий не было, общались они вполне по-дружески, однако соседка была многословной, так что Надежда всегда старалась сбежать, не вступая в беседу.

— Здрасте, Антонина Васильевна! — гаркнула она, намереваясь проскользнуть мимо. Однако обойти габаритную соседку было трудновато, да еще маневренность Надежды затрудняли пакеты. Так что пришлось остановиться.

— Здравствуй, Надя, — сказала Антонина, — а ты куда это, в магазин, что ли?

Надежда мысленно вытаращила глаза — Антонина известна была в доме острой наблюдательностью, могла с первого взгляда определить, куда человек направляется — в магазин или на работу. Если в магазин, то за продуктами или в хозяйственный, и что надо купить в первую очередь. А тут, увидев Надежду, говорит, что она идет в магазин, когда даже самый рассеянный мужчина и тот поймет, что с такими пакетами можно идти только в химчистку. Или в благотворительную организацию.

— Да нет, в химчистку, — сказала Надежда, — куртки летние почистить да убрать, а костюм Сашин срочно нужен через три дня, у него переговоры важные. А что это у вас пальто мокрое, дождик на улице?

— Да, заканчивается уже, сейчас пройдет, ты подожди, чтобы вещи не мочить, — сказала Антонина.

Насчет погоды соседка никогда не ошибалась, в отличие от тех, кто озвучивает прогноз по телевизору, так что Надежда решила прислушаться к ее совету.

— А что это вы, Антонина Васильевна, вроде как расстроены? — поинтересовалась Надежда, видя, что Антонина тяжко вздохнула. — Как себя чувствуете, здоровы ли?

— Да какое в моем возрасте здоровье, — отмахнулась Антонина, хотя, по наблюдению Надежды, тетка была хоть и пожилая, но бодрая, — только вот странное что-то…

Надежда посмотрела в стеклянную дверь подъезда. Дождь и правда помаленьку прекращался, так что она поставила свои пакеты на пол и приготовилась слушать.

— Приходила тут ко мне вчера племянница, Люська, — начала Антонина, — ты ведь ее знаешь?

— Видела пару раз, — сказала Надежда, вспомнив племянницу.

Так, ничего особенного, глазки светленькие, носик пуговкой, фигура кубышечкой. Неказистая, в общем, бабенка. Но все же родная кровь.

— Приходила на смотрины, жениха своего показывала, — продолжала Антонина.

— Да что вы? — Надежда проявила сдержанный интерес. — Замуж, значит, выходит?

— Говорит, что да. Нашла, стало быть, свое счастье… — Антонина вздохнула.

— Ну и как вам жених? Понравился?

— Да как тебе сказать… Не то чтобы понравился, так ведь и Люське-то особо ловить нечего. Лет ей тридцать восемь, ни рожи ни кожи, ума тоже немного, так что выбирать не приходится. Так вроде мужик как мужик, мне цветы принес, торт, пьет в меру, к Люське по-хорошему. А дальше-то жизнь покажет… Я ей так и сказала — решай сама. Да она уже все решила, от счастья светится прямо. И то сказать, надежду уже потеряла, а тут вдруг какой-нито мужик подвернулся. Ну, она ко мне вроде как за благословением явилась. Ты, говорит, тетя Тоша — с детства меня так зовет, — ты, говорит, единственная моя родная душа, так уж скажи доброе слово, напутствие, значит, чтобы все как положено.

— А у нее вроде бы еще какие-то родственники есть? Она вам двоюродная…

— Ой, там такое дело вышло! — Антонина прыснула, как девчонка.