— Я понял.

— Хорошо, если так. Ну, давай, посмотрим, чего и как ты понял.

Сергей пристегнул карабин обвязки к веревке, закрепил страховку и плавно соскользнул со склона, оттолкнувшись для скорости сразу двумя ногами. Перебрался на другую сторону, постоял пару секунд и полез обратно.

— Ну, как?

— Нормально. Только не торопись, здесь не соревнования. Еще пару раз туда-обратно, а потом я тебе вон там, посередине, вертикально веревку закреплю, начнешь спуски-подъемы осваивать. И только попробуй хоть на секунду без страховки остаться — лично уши надеру! Понял?

— Понял!

— Пошел!

* * *

Ленка наслаждалась выдавшейся минуткой отдыха. Санька спал, сытый и переодетый в чистое, Олег был на работе, а еду приготовила мама, только что уехавшая домой. Даже стирать пока ничего не надо. Благодать!

Мама вопреки Ленкиным опасениям с готовностью согласилась посидеть с Санькой и отпустить дочку съездить с мужем на соревнования внедорожников. Даже сказала, мол, давно пора куда-нибудь выбираться, негоже молодой девчонке летом дома сидеть. Нет, мама у нее — просто чудо. Теперь вечером надо предупредить Олега, что они вместе едут, потом вещи подготовить. Как же давно она людей не видела! Да, именно так: не видела людей. Родные и очень близкие друзья не в счет.

От предвкушения поездки внутри Ленки все пело. Так радовалась, наверное, только в детстве, когда вся семья на поезде отправлялась навестить родственников на Украине. Да, не думала, что рождение ребенка буквально запрет ее в четырех стенах. С каким бы удовольствием сейчас на работу вышла! Кому рассказать — не поверят. Но Ленке было очень сложно молчать, разговаривая лишь с малолетним сыном, да по вечерам с мужем, который иногда приезжал вообще за полночь, замотанный и к разговорам не расположенный. У нее образовалась такая настоятельная потребность в общении, что если бы случилось проболтать с кем-нибудь сутки напролет, она бы чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Чтобы не сойти с ума от молчания, пела песни, включала одновременно радио, телевизор и магнитофон, создавая иллюзию чужого присутствия. Но все это было не то. Совсем не то.

И тут до Ленки дошло: мамочки святы, а когда же она последний раз прическу делала? Как она людям покажется? Ленка бросилась к зеркалу. Так-так-так, коротко постриженные перед рождением Саньки волосы отросли неровными лохмами и топорщатся в разные стороны. Попытки заставить непокорную шевелюру лежать в одном направлении ни к чему не привели. Ленка пришла к выводу, что без парикмахера здесь не обойтись. Интересно, Санька еще пару часиков проспит?

Ленка вытащила из семейной кассы всю имеющуюся наличность, пересчитала смятые купюры. Негусто. Восемьсот рублей всего. А до зарплаты Олега еще больше недели. Ее пособие на ребенка — не в счет, на щедрую подачку государства и котенка не прокормишь. А, была — не была!

Ленка быстро переоделась и, бросив быстрый взгляд на спящего Саньку, выскочила из квартиры, молясь о том, чтобы сын не проснулся, пока она не вернется домой. Парикмахерская находилась всего в десяти минутах ходьбы, и Ленка мечтала, чтобы там не оказалось очереди, а потом, как-то не удержавшись, побежала, огибая мешающихся под ногами прохожих то по бордюру, то по газону, разом забыв о солидности, степенности и прочих атрибутах, соответствующих званию молодой матери.

* * *

Олег отпросился с работы домой. Голова побаливала, да и извозом заниматься не было ни сил, ни желания. Сейчас бы чаю с лимоном и льдом и спать. Или телевизор посмотреть. Кстати, когда он в последний раз нормально отдыхал? Разве что на покатушках. А потом снова как загнанный: работа-сон, работа-спать.

Открыл дверь своим ключом, вошел, крикнул: «Лена, я уже здесь».