Мысли Ивана переключились на Кристину. Как она там? Жаль, что с Фомичом связи нет никакой, прямо хоть телеграмму ему отбивай. А как он ответ тогда пришлет? В поселок только на машине можно добраться. Вряд ли он Уазик отремонтировать за это время успел. Поломка вроде ерундовая, но там разбирать всего до хрена, а потом обратно на место ставить. Одному несподручно. Может, надо было хоть на денек там остаться, помочь? Но тогда бы Кристина знала, что машина на ходу, и однозначно убедила бы Фомича в необходимости отвезти ее до ближайшего населенного пункта. А! Чего сейчас рассуждать: надо было так, надо было сяк…

Ольга пообещала ему, что всех клиентов, которых она обычно на Кристину скидывала, пока попридержит или сама отработает. Ее, оказывается, тоже тревожило состояние Кристины, но раз та от заказов не отказывалась, считала, что все пока в порядке. Иван позавчера долго говорил с ней по телефону и вынес из всего разговора однозначный вывод: никто Кристину не загонял, жестких рамок не ставил. А вот почему она работала именно в таком авральном режиме на износ, это, наверное, никто не ответит.

Иван отнес грязную посуду в раковину, блаженно потянулся, потом подумал, расстелил постель и завалился спать. Последней мыслью, которую он успел запомнить, было: «Хорошо-то как, елы-палы»!

* * *

Кристина шла рядом с Фомичом и откровенно восхищалась красотами природы. Все-таки здесь, в лесничестве, лес был значительно более дикий, чем в ближайшем Подмосковье, — там, где они с Иваном отдыхали в прошлом году. Деревья — высоченные, руками не обхватишь, звуки совсем другие — никакого тебе автомобильного шума-гама или переклички грибников-ягодников, только птичье пение, ровный гул насекомых на припеках, да скрип старой ели, предупреждающей о том, что не стоит ходить под ее кроной, не ровен час — упадет, задавит.

Шли не торопясь. Фомич останавливался всякий раз, как Кристина хотела поближе рассмотреть очередную травинку или кустарник, или полакомиться земляникой, кокетливо красующейся над резными трилистниками. Если он хотел что-то рассказать или показать что-нибудь интересное, то подзывал Кристину и заводил очередную историю. Истории Фомича были недлинными, и надоесть не успевали. Да и рассказчиком он оказался превосходным, несмотря на свой слегка провинциальный выговор.

— А вот пару лет назад случай был: приехал один с собакой поохотиться. На вид — пацан пацаном. Но даром, что молод, как оказалось — наш человек. Еще в армии с собаками работал, кинолог-профессионал. Курцхаара своего лично натаскивал. Если не запамятовал, собаку Альмой звали. Красивая, как картинка. Идет, как выпендривается, разве что бедрами не виляет, прямо модель на подиуме. Трехлетка, бывалая. Ну, так вот. Решили они на перепела сходить. На вечерней зорьке и отправились. Альма впереди бежит, парень этот за нею и командует, мол, давай с этой стороны проверь, а теперь с той… Наконец, учуяла она перепела, встала в стойку. А собака опытная, и стоит так, что охотник сразу понимает, что впереди перепел-одиночка. Метрах в двух-трех, не более. Он снимает ружье с предохранителя, подходит к собаке, и в этот момент черный ком с неба — р-раз! Ястреб! Перепелятник! Хватает он причуянную птицу и взлетает. Тушка перепелиная между лап зажата.

— Получается, прямо из-под носа увел?

— Ага. Альма поворачивается к хозяину, морда самая обиженная, как же так? Я ж его первая нашла! И тут парня что-то изнутри кольнуло, он и скомандовал Альме «взять». Та взвилась, как пружина, и ястреба на лету сзади ударила. Он невысоко еще шел, тяжело — добыча к земле тянула. От такой неожиданности ястреб перепела и выпустил. Альма его прямо в воздухе подхватила и бегом к хозяину с тушкой в зубах. Хвостом виляет, счастливая.

— А ястреб?

— Парень божился, что ястреб всхлипнул жалобно, мол, что ж вы делаете! — и быстро-быстро взлетел.