— А кто нанял меня? — спросил зазывала усталым голосом, устраиваясь поудобнее. Наверное, ему было неловко сидеть на каменной ступеньке. Это пустяковое неудобство не шло ни в какое сравнение с испытываемыми мной страданиями. — Мне стало трудно улавливать, что здесь происходит. Кому я должен служить? Кто меня нанял?

— Нанял я. — В таких обстоятельствах чем больше у тебя сторонников, тем лучше, пусть будет хотя бы еще один. И помощь от него нужна была прямо сейчас.

— А чем собираетесь торговать?

— Разве не ясно? Своим положением. Но до этого, ты уж меня извини, принеси, пожалуйста, со стеллажа наверху энциклопедию.

— Да вы скажите, что вам там нужно, я сам посмотрю.

— Хочу сложить тома один на другой и использовать вместо стула. Колени меня уже не держат.

— Томов пять-шесть? Лучше семь, тогда точно хватит.

Адъютант невозмутимо раскрыл блокнот большого формата и расчертил лист фломастером. В каждой графе он написал цифру.

— Прошу прощения. Как и обещал, хочу рассказать вам о нашем распорядке дня. Четыре тридцать утра — окончание работы. Баня. Хоровое пение.

— Хоровое пение — это что, пение военных маршей? — спросил Сэнгоку.

— Совершенно верно. Марш «В просторах Маньчжурии диких, вдали от родной стороны».

— Больно тухло, не чувствуется свежести, — покачал головой продавец насекомых.

— Почему же? Для «типичных представителей отверженных» вполне подходящая песня. В ней звучит собачья тоска солдат, которым уготована собачья смерть.

— Еще бы не тоска, помните: «Мой друг в этом поле широком под камнем могильным лежит».

— Э, нет. С самым большим чувством «повстанцы» поют строку про то, как «слезы застыли в глазах». Только в этом месте хор всегда звучит стройно.

— Что одна строка, что другая, — пожал плечами продавец насекомых.

— В пять часов сбор в столовой.

— Где она находится?

— Я бы хотел, с вашего позволения, начиная с сегодняшнего дня разместить ее во втором помещении каменоломни.

— Бросьте шутить. Кто вам это позволит? Я не дам вам здесь хозяйничать, — возмутился я.

— Но хозяйственная группа уже начала доставку оборудования и пищи...

— Комоя-сан, вы стали командиром «отряда повстанцев», но так далеко ваши права не распространяются.

— Нельзя? — спросил адъютант примирительным тоном. — Ну что ж, можно перевести ее в третье помещение, куда ведет подъемник. Туда уже, должно быть, доставили почти все необходимое. Члены отряда стремятся как можно скорее войти в группу поиска школьниц, это окажет положительное влияние на их моральное состояние.

— Капитан, прошу вас, поручите это мне. Любые изменения при всеобщей неразберихе ведут к еще большему хаосу. Нужно найти путь к взаимной договоренности...

Как это похоже на продавца насекомых. Я хоть и ждал, что он будет заговаривать мне зубы, но все же от его слов настроение испортилось окончательно. Можно было только посочувствовать адъютанту — что ждет его в будущем? Каким образом удалось продавцу насекомых за такой короткий срок захватить пост командира? Только благодаря тому, что он убил Тупого Кабана? Тогда это просто схватка за положение вожака в звериной стае. Но не стоит так уж набрасываться на продавца насекомых, это, наверное, на руку адъютанту. С лестницы спустился зазывала, неся на плече тома энциклопедии.

— И что это еще за «второе помещение»? Оно имеет точное название — машинный трюм.