— Хватит, слушать вас противно. — Женщина разозлилась не на шутку. — Вы что, и вправду готовы взяться за это дело?

— И не подумаю. Связаться с такими подонками — ни за что.

— Если «ни за что», то почему сразу не отказались? А то вы не ответили им ни да, ни нет, и у них теперь есть повод, — сказала женщина.

— Какой еще повод? — подозрительно спросил зазывала.

— Если Капитан не вступит с тем человеком в переговоры, они сами пожалуют сюда.

— В общем, берут за горло. — Продавец насекомых ботинком потушил сигарету.

— Категорически отказываюсь. Мне противно говорить с ним. Пока я капитан, Тупой Кабан на корабль не попадет, я ни за что на это не соглашусь. Если бы я был в состоянии взять на корабль все население Земли — его бы все равно оставил за бортом. Для меня выжить означает пережить его.

— Ваши чувства мне понятны... — Продавец насекомых открыл футляр и вынул очки. — Но как вы собираетесь избавиться от него, если он действительно окажется на корабле? Будь он один, другое дело, а вдруг он намерен прихватить с собой товарищей?

— Хватит, видите, Капитан уже и так в полной панике. — Зазывала снял один ботинок и стал чесать ногу. — Вам не кажется, что теперь настала наша очередь? Мы вместо него должны сесть за стол переговоров.

— Верно. — Женщина разлила кофе. — Скорее всего, их представителем будет тот самый Сэнгоку. Капитану и не к лицу самому идти на переговоры... Берите кофе.

— Если с их стороны будет посредник, с нашей тоже должен быть посредник, это ясно без слов. — Зазывала, беря чашку, неожиданно сильно ударил ладонью женщину по левой щеке.

— Больно! — закричала она и схватилась за щеку, а потом, сделав рукой жест фокусницы, улыбнулась: — Вот и нет, совсем не больно.

— Жизнь учит маленьким хитростям, — кивнул зазывала, передавая чашку продавцу насекомых. — Надо бить, повторяя ладонью очертание надутой щеки, тогда из нее с шумом вырвется воздух. Звук сильный, а боли никакой. Мы должны сделать вид, что между нами произошел разлад, это собьет с толку тех, с кем будут вестись переговоры, и все выйдет по-нашему. У меня к таким штучкам особые способности.

— Действительно, особые. Благодаря им я окончательно проснулся. — Продавец насекомых надел очки и уселся на спальном мешке. — Если вы, Капитан, согласны, мы с директором готовы взять переговоры на себя. Мошенник и зазывала — вполне достойная пара.

— Правильно, обманщик и обманутый — они вполне подойдут друг другу. — Взглянув исподлобья, женщина протянула мне чашку. Я сидел на ступеньке, а она стояла внизу, поэтому такой взгляд был вполне естествен, но мне хотелось увидеть в нем тайный смысл. Как только продавец насекомых и зазывала уйдут, мы с женщиной останемся в полном смысле слова наедине.

— Прекрасно, особых возражений у меня нет. — Спустившись с лестницы, я взял чашку. Коснулся кончиков пальцев женщины, нежных, как холодный соевый творог. — Но проявляйте твердость, никакими разумными доводами их не проймешь. К тому же, хотя это и называется переговорами, мы должны остаться непреклонными...

Женщина быстро переглянулась со мной. Сжала губы. Подула на кофе и сказала:

— Комоя-сан, я всё хочу спросить вас. Вы говорите, что юпкетчер, поедая свои экскременты, все время поворачивается, обращая голову в сторону солнца. А когда становится темно и он засыпает, то оказывается повернутым к западу, так?

— Видимо, так, — недовольно ответил продавец насекомых.

— Вот это-то и странно. Что же он делает, проснувшись на следующее утро?

— Откуда мне знать, спроси у Капитана.