«И скоро, – подумала Эстрелла, – мы начнем голодать. И виновата в этом буду я».

Она вполуха прислушивалась к тому, о чем переговаривались старые кобылы, а теперь обернулась и посмотрела прямо на них. Анжела с Корасон последними отказались от прежних аллюров и всего остального, навязанного людьми. Они прошли долгий путь, а теперь думают, что, может быть, стоит вернуться.

Эстрелла закрыла глаза, не в силах на это смотреть. Да, это она в ответе за все. Она привела их сюда. Анжела права. Есть разница между тем, чтобы быть свободными и быть дикими. Она вспомнила, что Эсперо говорил о том, каково это – принадлежать кому-то, о том, что это против их природы, что даже если у тебя во рту нет мундштука, он все равно как будто все время там.

«Твои губы сохраняют его форму. Ты постоянно чувствуешь вкус металла. Как будто этот мундштук загнали тебе в мозг, и ты знаешь, что никогда от него не избавишься».

Эстрелла больше всего на свете хотела найти Эсперо, но чем ради этого придется пожертвовать? Может ли она предать остальных? Неужели она приведет Первый Табун обратно под молоток кузнеца? Опять заставит их ощутить на губах вкус железа?

Молодая кобылка родилась на корабле, но ее не успели объездить. Хотя люди и пытались это сделать, когда поймали ее в Городе Богов, но она сбежала. Эстрелла обладала свободой благодаря счастливой судьбе и сильной воле. Анжела права. Быть свободной – это просто избавиться от того, что тебя связывало, а быть дикой… это совсем другое. Быть дикой – значит не предавать свою природу, беречь то, что дано тебе от рождения, а не то, что навязано людьми. Быть дикой – значит сохранять себя, не давать никому и ничему сломить и укротить тебя. Быть дикой – вот ее жребий. Это ее наследство и ее судьба.

«Я – дикая». Эстрелла зажмурилась, пытаясь вызвать в памяти образ маленькой Звездной Лошадки. Но он не появлялся.

Не осталось ничего, кроме темноты.

Глава четвертая

Большой пес

Не было никакого похитителя снов. Существо оказалось реальным, выследить его Тихо не составило труда. Огромные копыта, вчетверо больше собачьих лап и вдвое, а то и втрое больше копыт барана, оставляли на мокрой от дождей земле четкие отпечатки. А потом Тихо нашел его помет. Огромные округлые куски лежали кучами и не походили на тот навоз, который ему приходилось видеть раньше.

Вот уже три дня мальчик следил за зверем скрытно, как только мог. Он всегда старался оставаться с подветренной стороны, чтобы существо его не почуяло. Но иногда ему это не удавалось, и тогда он слышал, как зверь нервно и тяжело дышит или издает высокие резкие звуки. Звуки эти совсем не походили на собачий лай, но все-таки Тихо про себя стал называть странное существо Большим Псом.

У мальчика почти не осталось вяленого мяса, и желудок иногда начинал недовольно урчать. Однажды Большой Пес услышал этот звук и резко прянул в сторону, чуть не врезавшись в дерево. Тихо давно подозревал, что, хотя животное прекрасно слышит и чует, со зрением у него что-то не так. Оно часто бродило кругами по маленькому участку земли.

Тихо не знал, почему Большой Пес его боится: потому что никогда не видел человека или, наоборот, потому что уже встречался с людьми и думал, что мальчик на него охотится? Как же объяснить ему, что он, Тихо, не хищник и ему ни за что никогда в жизни не пришло бы в голову считать Большого Пса добычей?! Казалось, что он слышит голос Гару, дающий ему советы: «Терпение. Будь терпелив».

Если Тихо и научился чему-то за годы хромоты, так это терпению. Он помнил, как Гару говорила: «Ты ничем не хуже твоих ровесников и даже намного умнее. Тебе просто приходится медленнее двигаться. Поэтому ты должен научиться терпению. Терпение может сделать тебя сильнее, как других делают сильными мышцы. Оно поможет тебе яснее видеть вещи».