Он принял вызов и, без крика иль вопля выпрыгнув из кустов, нанес боковой удар веткой, метясь попасть осмелившейся бросить вызов жертве острым сучком в висок. Противник оказался не промах. Вместо того чтобы отпрянуть назад или отбить удар ветки рукой, бывший солдат резко пригнулся, уйдя из-под удара, потом обеими руками поймал кисть моррона и крутанул ее в сторону, обратную полету, с такой силой, что Дарк почувствовал пронзившую запястье боль и услышал, как хрустнула его кость. Затем они сцепились и долго катались по траве, используя в борьбе не только конечности, но и зубы. Кстати, именно этим обстоятельством и объяснялось плачевное состояние доставшейся Аламезу в качестве трофея одежды. Враги оказались достойны друг друга, одинаково сильные и умелые в рукопашном деле, однако только недавно воссозданное тело Дарка было моложе, еще не потрепано походной жизнью, болезнями и прочими напастями, а следовательно, более выносливым. С грехом пополам моррону все-таки удалось придушить жертву. Победа была одержана весьма своевременно. Едва Аламез успел оттащить бесчувственного противника в ближайший овраг, как в рощице появились следующие «паломники», ведомые зовом своих раздутых животов.

Правду говорят: чем труднее дело, тем богаче добыча! Дарк не только позаимствовал у лишенного сознания солдата костюм и кинжал, но и не побрезговал его бумагами. Безжалостный глас холодного рассудка внушал начинающему разбойнику трезвую мысль – добить поверженного противника, ведь наемник был не из трусливого десятка, а значит, как только очнется, станет разыскивать Дарка, чтобы вернуть свое и отомстить. Разумнее всего было бы, конечно, уничтожить угрозу в зародыше… вырубить ее на корню. Однако уважение, которое настоящий боец испытывает к достойному сопернику, не позволило Дарку совершить этот мерзкий поступок. Забрав оружие, одежду и бумаги, грабитель даже милостиво оставил жертве кошель, а вместо того, чтобы прервать ее жизнь, лишь обездвижил, связав по рукам и ногам. Затем моррон не стал искушать судьбу и поспешил покинуть удачное место охоты.

И вот Дарк стоял посредине огромной рыночной площади филанийской столицы и, стараясь увертываться от локтей и плеч сновавших вокруг людей, осматривался и вслушивался в многоголосый и разноязычный гомон пестрой во всех отношениях толпы. Проникновение в тыл противника удалось, теперь настало самое время приступить к следующему этапу боевых действий – рекогносцировке на местности.

Стольный град Альмира

Человек ко всему привыкает. Жители Альмиры уже смирились с заутренним, полуденным, трехчасовым, шестичасовым и полуночным издевательствами давно оглохших звонарей, а вот приезжим, в особенности тем, кто посетил филанийскую столицу впервые, приходилось с непривычки туго. В тот самый миг, когда началось бессовестное глумление церковников над ушами ближних своих, Дарк сидел на скамье возле парапета и, любуясь на успокаивающее, убаюкивающее течение мутных вод реки, откушивал горячую жареную рыбу. При первом же ударе колоколов, мгновенно отключившем слух и вызвавшем боль в ушах, моррон едва не подавился костью и от неожиданности выронил лишь наполовину съеденного карася.

«От святош один лишь вред! За что ни возьмутся, все испоганят, все до маразма доведут!» – возмутился Аламез, схватившись жирными руками за уши и старательно растирая их круговыми движениями. Так моррон не только пытался защитить уже изрядно пострадавшие барабанные перепонки от причинявших боль звуков, но и восстановить слух, который ему потребуется в дальнейшем, как только мучители-колокола наконец-то стихнут. Суждение Дарка было, конечно же, опрометчивым, сделанным со злости и сгоряча. Далеко не всякое деяние святых отцов приносило вред, но что касается данного конкретного случая, доказательства вредительства индориан были налицо: еще не успевший ни в чем провиниться гость столицы на время оглох, лишился доброй половины честно приобретенного у торговца обеда, поскольку карась, перепачкав своими жирными боками штаны на коленях, свалился в грязь, а также испортил только что с трудом отчищенный от комков высохшей земли и въевшейся в ткань травы костюм.