Многие родители поддерживают девушек в стремлении быть сильными и решительными. Они понимают, с какими трудностями сталкиваются сегодня их дети, и у них больше возможности оказать на них влияние по сравнению с тем, что было в 1944 году. Многие семьи в полном составе принимали участие в «Маршах женщин» во время инаугурации Трампа. Независимо от расовой принадлежности, места проживания или социального и экономического статуса матери и отцы хотели помочь своим дочерям понять, кто они такие на самом деле, и гордо нести это понимание по жизни.

Шарлотта, 15 лет

Дождь стучал по стеклу у меня в кабинете и скатывался по оконным рамам, а Роб и Сью рассказывали о дочери, и вид у них был измученный. Шарлотте было пятнадцать, но выглядела она гораздо старше из-за густого слоя косметики и платья в обтяжку. На лице у нее застыло жесткое выражение, которое мне всегда кажется таким отталкивающим, особенно если появляется в столь юном возрасте.

Сью связывает проблемы Шарлотты со своим разводом, который случился, когда дочери было три года. Шарлотта не скучала по отцу, который был запойным алкоголиком, но она скучала по маме, потому что сразу же после развода Сью устроилась на полный рабочий день в мини-маркет. Сью уставилась на свои пальцы, желтые от никотина, и сказала: «После развода мне стало не хватать всего: времени, денег, терпения. Я думаю, это плохо отразилось на Шарлотте».

Пока Сью говорила, Шарлотта сидела, сжав губы, так что ее рот напоминал четкую тонкую линию. Роб сменил тему: «Мы со Сью познакомились в группе для одиноких и встречались десять месяцев. Мы поженились, когда Шарлотте было восемь. Она была как цветочек, такая милая».

«С Шарлоттой было все в порядке, пока она не перешла в старшие классы, и тут все стремительно пошло наперекосяк, – продолжала Сью. – Она стала такая вредная. Стала курить и одеваться, как шлюха. Убегала из дома и напивалась с друзьями».

«Не только у нее проблемы, – сказал Роб. – У трех ее подруг уже родились дети. У нас в городке тысяча жителей и три алкомаркета. Детям нечем заняться, кроме как безобразничать».

Сью добавила: «Мы не держали ее в строгости. Роб постоянно ездит в другой город, где работает менеджером в магазине, а я управляю мини-маркетом шесть дней в неделю».

Шарлотта безобразничала всеми способами, доступными пятнадцатилетней девушке. Она завалила экзамены за девятый класс. Она курила, пила виски и пробовала травку. У нее был парень старше ее. Она почти не разговаривала с родителями и впадала в ярость, когда они хотели как-то оградить ее от неприятностей. Месяц назад, когда они стали настойчиво требовать, чтобы она проверилась на алкоголь и наркотики, Шарлотта сбежала из дома.

Три недели подряд Роб и Сью волновались, думая, что ее похитили или убили. Сью сказала: «Вы и представить не можете, какой это ужас, когда твоя дочь колесит автостопом по стране».

Потом Шарлотта позвонила из Сиэтла и сказала, что хочет вернуться домой. У нее был испуганный голос, и она обещала, что выполнит все, что ей скажут родители. И тогда они записались на прием к психотерапевту.

Я спросила у Шарлотты, согласна ли она немного поработать со мной. Она с преувеличенной злобой вздрогнула всем телом. Но в течение следующих нескольких месяцев мы с ней смогли добиться некоторых результатов. Когда она училась в начальной школе, с ней все было в порядке. Она играла в бейсбол каждое лето, пока не закончилось финансирование детской городской команды и ее не закрыли. Шарлотте нравилось приходить в мини-маркет, пить диетическое корневое пиво и читать журналы. Она была счастлива, когда Роб стал ее отцом. Он брал девочку в походы и купил ей новый велосипед.