Пирс дернул за него и громко произнес:

— В доме есть кто-нибудь?

В ответ тишина.

Пирс повторил вопрос и прислушался. И на сей раз никакого отклика не последовало. Он подергал дверь, убедился, что она заперта, и пожал плечами.

— Пошли, посмотрим, что там сзади.

Полицейские начали обходить дом, заглядывая в окна.

— Надо же, повсюду горит свет, — удивился Делейни.

За домом находился небольшой огород — помидоры, перец, кабачки, фасоль, — заросший сорняками. Дверь на кухню предваряла еще одна, легкая, с проволочной сеткой для защиты от насекомых. Пирс настойчиво постучал по деревянному наличнику.

— Есть кто в доме? Мистер Терио, откройте!

Из-за двери не доносилось ни звука, вернее — так поначалу показалось, потому что сквозь треск цикад, жужжание других насекомых и прочие шумы пробивалось еще что-то. Какие-то странные звуки. Делейни настороженно вскинул голову и прислушался. Это был… смех. Женский смех. Через пару секунд он сообразил, в чем дело.

— Там работает телевизор.

Пирс кивнул.

Делейни с грустью констатировал, что теперь уже на бейсбольный матч с участием сына он определенно не попадает. Не стоит даже и надеяться.

Двери дома были заперты, а ломать без ордера полицейским не позволялось. Для оказания хозяину скорой медицинской помощи также достаточных оснований не было, а следы какого-либо преступления полностью отсутствовали. Однако подозрения были налицо, и напарникам надлежало тщательно осмотреть территорию.

Пирс вернулся к почтовому ящику. Присел на корточки и принялся разбирать газеты. Самая ранняя — от девятнадцатого июля, то есть прошло уже более двух недель.

Делейни занялся осмотром «тойоты». На переднем сиденье обнаружился сморщенный, пожелтевший товарный чек из магазина строительных и отделочных материалов для дома «Хоум дипо», также датированный девятнадцатым июля. Мистер Терио тогда приобрел десять мешков цемента, сто тридцать блоков из шлакобетона, растворосмеситель и пластиковый чан.

— Похоже, он замышлял серьезный ремонт. — Делейни показал Пирсу товарный чек и направился к джипу за блокнотом.

— А я пойду порыскаю вокруг дома, — сказал Пирс.

Делейни начал писать. Запись получилась короткая.

3 августа

К. Терио

2602, Причерман-лейн

Самая ранняя газета — от 19 июля

Товарный чек из «Хоум дипо» от того же числа

Он взглянул на часы и отметил время — 17.29. Но все это не имело никакого значения. За десять лет службы в полиции Делейни выезжал по таким делам раз двести, не меньше, и в девяти случаях из десяти в доме оказывались старики, чаше всего в подпитии. Порой их заставали мертвыми. Кто-то лежал, распростершись на полу в ванной комнате, кто-то сидел в кресле. Работа, какую выполняли полицейские в подобных случаях, была сродни услугам по уборке помещений.

— Джек!

Делейни поднял голову. Пирс стоял у правого торца дома, махал рукой. Видимо, обнаружил что-нибудь интересное. Делейни бросил блокнот на переднее сиденье джипа, посмотрел на небо, которое с южной стороны было обложено грозовыми тучами — что давало надежду на отмену матча из-за дождя, — и направился к напарнику.

Там оказался вход в подвал. Широко распахнутая стальная дверь открывала ведущие вниз бетонные ступени.

— Что будем делать? — спросил Пирс.

Делейни хмуро оглядел дверь, пощупал ржавые петли.

— В каком положении ты ее обнаружил?

Пирс усмехнулся.

— А в таком и обнаружил. Раскрытой.

Делейни пожал плечами.

— Не исключено ограбление. Давай быстро слазим туда.

— Мистер Терио! — выкрикнул Пирс и начал спускаться по ступенькам.