|
Для того, кто в состоянии глубокого гипноза визуализирует жизнь после жизни, это слово означает группу духовно связанных душ, которые особенно активны, находясь вместе между жизнями, и часто вместе воплощаются. Уна теперь плакала от счастья, и, хотя глаза ее были закрыты, она показывала на стену моего кабинета: «Ах, я теперь вижу их». Я спросил, где. Она ответила: «В моем доме». Я не понял: «Вы имеете в виду дом в одной из ваших прошлых жизней?» — «Нет, нет, — живо отреагировала Уна, — я в промежутке, разве вы не видите? Я в мире духа. Это мой настоящий дом, и здесь моя группа душ!» Затем она добавила с грустью в голосе: «Мне так их не хватает!»
Я был ошеломлен всем этим и до сих пор не могу до конца постичь, что мы тогда вместе обнаружили. Задав еще ряд вопросов, я понял, что в нынешней жизни Уны нет ни одной из этих родственных душ, потому что в своих предыдущих воплощениях на Земле она слишком зависела от них. Это был кармический урок, связанный с составленным ранее духовным контрактом для ее нынешней жизни. Но, не находясь физически рядом с Уной в этой ее жизни, члены ее группы душ позаботились о том, чтобы она могла стать сильнее, прорабатывая состояние одиночества. Как только Уна поняла, что эта ситуация в ее жизни была результатом обоюдного соглашения с ее группой душ и духовными наставниками, внутрен-
"нее напряжение у нее начало ослабевать, а чувство утраты уменьшаться. В течение всего следующего года Уна регулярно связывалась со мной, делилась новостями и рассказывала, что жизнь для нее приобрела новое значение и стала намного полнее, потому что она, наконец-то, осмыслила свою цель, связанную с необходимостью проявлять мужество и независимость в принятии решений. Она испытала чувство огромного облегчения, узнав, что компаньоны ее бессмертной души будут ожидать ее на той стороне. Новое чувство удовлетворения после ее первого сеанса LBL помогло ей понять, что жизнь управляется не роком, или законом детерминизма, или неизбежностью некоего божественного наказания, с которыми связано ее одиночество, а ее собственной свободной волей. Это не значит, что я предлагал Уне сеанс LBL как панацею от депрессии. Скорее, он демонстрирует другой путь исследования неустойчивого ума. Я бы хотел процитировать последнее письмо Уны ко мне, написанное через несколько лет после сеанса, незадолго до ее смерти. «Майкл, я уже не чувствую внутри себя одинокой. В отличие от прежнего одинокого существования в своем внутреннем мире, теперь я знаю, что легко сосуществую с другими, ибо придерживаюсь убеждения, что все мы живем в общем для нас мире, где никто не ограничен какими-либо границами. В настоящее время мне удается поддерживать людей в тяжелые для них минуты, поощряя их принять жизнь и то, кем они являются, и наслаждаться тем хорошим, что есть в нашем мире. Спасибо вам за этот дар». Сеанс с Уной потряс меня своим глубинным, открывающим широкую перспективу смыслом. После ее ухода я провел много времени, заново прослушивая запись ее сеанса. Ее случай ознаменовал собой начало моих исследований жизни после жизни, или внутренней жизни, как некоторые называют духовное царство. Я попал на неизученную территорию. В то время я не мог найти книг о методологии духовной регрессии. Общепринятая точка зрения среди большинства исследователей прошлых жизней в тот период и позже заключалась в том, что воспоминания о жизни между жизнями представляют собой лишь бессмысленное туманное состояние. Возможно, эта установка была сформирована под влиянием последователей той восточной философской концепции, согласно которой в человеческом существе отсутствует неизменное Я души, транс-
мигрирующей из жизни в жизнь, не имея духовной сущности вечно личностного Я. |
