Лекция первая: мы — в Импульсе; и поэтому: озирающие историю импульса в обратном порядке: от себя — до апостолов, т. е. видящие… вслед за Христом Иисусом и сердца апостолов: сердце — Круглый Стол, за которым все 12 апостолов с Христом меж ними; так откликнулся обратный порядок в первой лекции.

Лекция вторая — основа такой возможности: сошествие Св. Духа, источника Импульса; 12 апостолов в Святом Духе и 13‑й Павел в Дамаске (а ведь каждый из нас теперь "Савл", могущий стать Павлом); связь "12" с "13‑м" — связь "12" в Импульсе с каждым из нас. Поэтому: картина перерождения в этом миге исторических воспоминаний о проспанной жизни с Христом Иисусом: увидение того, чего "как бы вовсе не было" (в другом плане — "это — то и было"). Вот — источник 4‑х Евангелий: земные воспоминания сквозь призму проспанного, открытого потом, — в регионах, где и 13‑й, разбойник — гонитель, из Дамаска уже видит тот же свет события; в наши дни потенциально дан в каждом "воспоминатель", участник Голгофы, разбойник — гонитель; это ему сказано: "Нынче будешь со Мною!"

И уже отсюда (лекция 3‑я) из точки "воспоминания" взгляд впервые на суть Голгофы, — не гнозис, а зрение мига осознания Импульса. Крест Голгофы — Крест из крестов Христа Иисуса (обратный порядок); и — переход: к Кресту ИИСУСА, доселе неосознавшемуся: шествие к нему — 30 лет жизни; в нем путь — каждого из нас; Иисус личность личностей, индивидуум, скрывающий личность; он прототип страданий, связанных с освобождением от кармы; и — первый во времени; биография Иисуса до 30 лет не вскрыта была, ибо срок созревания индивидуума лишь ныне близится; Иисус до 30 лет — внутри "Я" открытое стремление к правде, в бунте против "личин" (личностей): традиций, бытов, правил; Иисус, — как акт прорыва личин, ставших не "Я", а "оно".

Биография Иисуса — последние лекции, проведенные в тонусе: "В себе расслушайте!" Жизнь Иисуса — увеличительное стекло, впервые вскрывающее меня во мне: "ЭТО — Я, А НЕ ИИСУС". Таковы факты жизни исторического Иисуса; каждое "Я", в страданиях правды — смутный вздрог возможного пробуда: "Иисус", как первый осуществитель моих же ныне оправданных бунтов: во имя правды.

В таком раскрытии личности Иисуса раскрытие тайн личности вообще; и преодоление бунта "неприятия" в бунте приятия: Креста Христа! Иисус оправдал великих бунтарей в их максимуме, но не оправдал их в минимуме; бунт Иисуса, не приемлющего "ЗАКОН", "РЕЛИГИИ МИРА", "ЛИКОВ БОГОВ", веру других в себя, как пророка, и даже отвергающий инспирацию в себе, не знающий ее в себе, и страдающий, когда ждут от него Голоса Откровения: "Они обманутся: я — не тот!"

Лик Иисуса, дорогой и близкий в "нет" бунта, превышающем все бунты (Ницше, Штирнер), — еще минимален по отношению к мигу бунта приятия, когда "оно", а не человек уже влечется… к Иордани: с [к] "да" из "нет". К НАЧАЛУ, лежащему до крещения, до истории, христианства, ведет конец курса; но "конец" — мы и XX век; мы — В НАЧАЛЕ после истории, за историей вернулись к себе: в Иерусалим; это раскрытое "дно" нас, каждого — "бездна", наполняет нас в фатальном будущем, немым от страданий "оно": но "оно" влеклось к соединению с Логосом: в нас "оно" будет… Вторым Пришествием.

Мы, показанные в неизбежном Пришествии — вот удар курса!

Так в "сырье" обратного ходя (Я, история, сошествие Духа, Христос Иисус), ХХ-й век и 1‑й сомкнулись в круг времени: круг времени встал мне в христианийские дни.