Тепло.

Колеса скрипнули, и телега покатилась. Мадлен высунула нос. Солнце медленно вставало из-за горизонта и постепенно освещало вокруг себя дремлющий мир. Над землей поднялась тонкая невесомая дымка, и восходящие лучи просвечивали ее насквозь.

Красиво.

Во дворце одно за другим вспыхивали окна. В одной из арок мелькнул свет и отворилась маленькая неприметная дверца. Из нее вышел человек в ливрее. Мадлен сощурилась, чтобы лучше разглядеть его. Заворачиваясь в черный плащ, ливрейный быстро засеменил в сторону королевской конюшни.

Харгров.

И куда он так спешит? Почему он не ищет ее со всеми?

Телега встала, и рядом раздался окрик дворцового караула. Мадлен прислушалась. Стражник допытывался у ее возницы, как и по какому делу тому приспичило во дворец в столь ранний час.

— Что за дело, что за дело… У вас вот за гувернанткой углядеть не могут? — услышала она ответ. — Ты бы лучше делом занялся, чем обижать честного человека.

«Спасибо тебе», — пролепетала Мадлен, затаившись в телеге и едва дыша.

Телега тронулась и покатила дальше. Куда ее везут? Мадлен боялась высунуть нос и пошелохнуться. Но вот телега снова заскрипела и встала. Мадлен разгребла перед собой дырочку и осторожно выглянула.

Она знает, где это! Это же ристалище… Телега остановилась около просторного деревянного шатра. В нем рыцари облачались в доспехи перед упражнениями на арене и во время турниров. В это время шатер бывает пуст, и в нем, пожалуй, сыщется и новая одежда. Сухая… и без колючего сена.

Погонщик затеял с кем-то из слуг неторопливую и обстоятельную беседу. Это надолго. Мадлен незаметно выкарабкалась из повозки и проскользнула в шатер. Сено прилипло к ее одежде и торчало из нее, как иголки у ежа. Мальчишка-конюх приоткрыл сонный глаз и тут же закрыл его снова. Так-то лучше. Утренний свет пробивался сквозь деревянные стены и заманчиво посверкивал на железных рыцарских латах.

Сколько здесь чудесных вещей!

И полный комплект доспехов, и кольчуги, и кирасы. А вот и шлемы, дублеты. С другой стороны — седла, стремена, подпруги, щетки, скребки… а тут и мечи, копья, булавы и другое, невиданное оружие. Но это пока не пригодится. Главное, вот — рыцарские подлатники: дублеты и короткие камзолы из кожи и шерсти, которые рыцари надевают под доспехи. Вот, этот будет как раз впору! Мадлен выбрала самый узкий черный. Как же хорошо снова оказаться в чистой сухой одежде.

И не вонючей.

На привязи у входа в шатер две уже оседланные лошади меланхолично помахивали хвостами, отгоняя мух и пожевывая сено.

— Проголодались, приятели? — раздался голос возницы. — А вот и пожалуйте — свежее сено, хрустит на зубах не хуже цыплячьих косточек в праздничный день!

Мадлен похолодела от страха. Куда идти? Любой в королевстве издалека отличит девушку от рыцаря, будь она хоть трижды в поддоспешнике и дважды в дублете!

— Эх, болезные вы мои, и чем вас тутошние кормят? Сушеными мышами да дохлыми сверчками, поди? — ворчал возница, положив перед каждой мордой по тяжелой душистой охапке и слушая, как благодарные животные звонко хрумкают сеном.

Снаружи приближались громкие голоса королевских слуг, посланных на поиски пропавшей гувернантки.

— Слыхали, приятели? Девчонка-то ихняя сбежала! А по мне так что? Тут поневоле деру дашь от нашего мастера Винтропа — этакий пострел, да к тому ж упрям, как вол, прости господи, — говорил возница в мохнатое лошадиное ухо и доставая из одежды два больших куска сахара. — Вот, сладенького вам, а то ребра-то как торчат, глаза б мои не видели…

Мадлен прислушивалась к ворчанию возницы, следя за каждым его шагом сквозь глазницы шлема.