— Эта гора больше четырнадцати тысячи футов в высоту, — сказал Фиске.

— Точнее четырнадцать тысяч шестьсот девяносто два фута, — уточнила Эми.

— Это не самая высокая гора в мире, но раньше одна была одной из первых по сложности. На ее склонах погиб не один десяток альпинистов. Например, в пятидесятых годах с нее так и не вернулись два студента из Кембриджа. Но научно-технический прогресс не стоит на месте, поэтому восхождение на нее стало проще и доступнее. Даже этих студентов случайно нашли тридцать лет спустя.

— Жесть, — передернулся Дэн.

— Да, вершина Маттерхорн жестока и беспощадна, — продолжал Фиске. — А вы знаете, что на ней находится самая высокая канатная дорога в Европе и самая высокая станция. Но мы с вами на этот раз туда не попадем. Наше шале стоит ближе к подножию. И как только мы найдем э-э-э… то, что ищем, придется сразу двигаться дальше. Я не думаю, что Каспер Вайоминг действует в одиночку.

Поезд бодро вздохнул и въехал на станцию. Фиске, Дэн и Эми выстроились в очередь с другими пассажирами, которые собирали свой спортивный инвентарь и багаж.

— В Цермате нет автомобилей, — сказал Фиске. — Но зато есть электротакси, фуникулеры и трамвай. Я связался по электронной почте с фрау Вайзер, она ответила, что дом будет готов к нашему приезду.

Казалось, в Цермате обитают только лыжники, они ходят по улицам прямо в лыжных ботинках, с лыжами наперевес. Они, да еще туристы всех мастей — от заурядных зевак до заядлых шопоголиков. Главную улицу Цермата Банхофштрассе сплошь заняли магазины самых знаменитых дизайнеров — одежда, часы, украшения. Между ними ютились крохотные кондитерские с ароматной выпечкой и пирожными, аппетитно выставленными в витринах.

— К шале мы подъедем на фуникулере, — решил Фиске. — А там уже и до дома рукой подать.

От места, где они высадились, сразу начиналась лыжня.

— Смотрите, мы можем идти вдоль лыжни, а если подняться на фуникулере еще немного вверх, уже недалеко и до вершины.

К шале пришлось пробираться по сугробам, и Эми с Дэном были счастливы, что не забыли натянуть зимние ботинки еще в Америке. Но идти им пришлось недолго. Дом стоял на заснеженной поляне среди вековых, присыпанных снегом, елей. Сбросив с ботинок снег и постучав ими о деревянные ступеньки, они вошли внутрь.

Дом дышал тишиной и прохладой.

— Не успел прогреться к нашему приезду. Здесь слишком долго никто не жил, — сказал Фиске.

Камин занимал почти всю стену. Вся мебель была старая и очень уютная. Вид из окна просто завораживал: внизу в долине пестрели дома и крыши Цермата, вокруг — горы, горы, горы.

— Спасибо, фрау Вайзер! — восторженно закричал Дэн, вбежав на кухню. — Она оставила нам шоколадки!

Фиске с Эми грелись у камина. Вскоре, уплетая шоколад, к ним присоединился и Дэн. Они смотрели на почерневшие кирпичи так, словно хотели выведать их тайну.

— Дни рождения, — прошептала Эми. — День рождения Грейс, твой день рождения. — Она села на корточки. — Если жарить в камине картошку, то будешь стоять как раз здесь. Смотрите! — вскрикнула она. — Здесь на кирпиче царапина. Она похожа на букву «М»!

— Мадригалы! — прошептал Фиске.

— Значит, дни рождения, — начал Дэн.

— Точно! — воскликнула Эми. — Грейс говорит: «Вверх, вниз». Значит, надо взять числа ваших дней рождений и по ним отсчитывать кирпичи. Грейс родилась двадцать четвертого декабря, то есть месяц двенадцатый, день двадцать четвертый.