Во дворе, за решетчатой оградой, прямо напротив Таниного окна, стояла приподнятая на домкратах новенькая иномарка белого цвета. Из-под нее торчали чьи-то босые ноги в синих подвернутых джинсах.

В этот момент из соседнего дома появилась молодая, симпатичная женщина в коротком цветастом халатике. Ее светлые волосы были накручены на здоровенные бигуди.

– Олег! – позвала она. – Ты куда опять подевался?

Из-под машины послышалось что-то, похожее на сдавленное ржание.

– Открой глаза пошире, сладенькая! Может, тогда меня увидишь!

Одна джинсовая нога поднялась над травкой и приветливо покачалась в воздухе. Женщина заметила это, подошла к машине и опустилась рядом с ней на корточки.

– Строители сделали в туалете кривой потолок, – заглядывая под капот, сообщила женщина. – Как это понимать?

– Архитектор был пьян в стельку и страдал косоглазием, – послышалось из-под иномарки. – Других объяснений у меня нет.

– Но с этим ведь что-то надо делать?

– Пусть остается, как есть. Это будет особенностью нашего нового дома!

– Не нужны мне такие особенности, – недовольно сказала женщина.

– Тогда возьми в гараже напильник и подровняй потолок сама!

Женщина, вскочив, наподдала ногой лежащему под машиной.

Тот громко ойкнул. Блондинка в бигудях повернулась, и Татьяна поспешно спряталась за шторой.

– Говорила мне мама не выходить за тебя замуж! – гневно сказала блондинка. – А я ее не слушала. И вот что получила!

– Я тоже знаю, что мы счастливы вместе, – послышалось из-под машины.

– Ага, так сильно любим друг друга, что уже два раза откладывали развод!

Татьяна громко прыснула и тут же присела, чтобы ее не заметили. В этот момент снизу позвали завтракать.

Тамара Петровна Оболдина все еще была здесь. Оказалось, что у нее действительно имеется своя комната в их доме. Женщина сидела за столом в элегантном бежевом брючном костюме и потягивала кофе из небольшой позолоченной чашечки. Они с отцом о чем-то переговаривались вполголоса, но стоило Татьяне войти на кухню, как оба тут же умолкли.

Александр Борисович хмуро уставился на дочь своим единственным глазом. Немного робея, Татьяна осторожно присела на край стула и придвинула к себе тарелку с бутербродами. Отец налил ей чай в большую кружку.

– Освоилась? – спросил он.

– Да, вещи уже разложила, – сказала девочка.

– Вчера я зашла, чтобы позвать тебя ужинать, – сообщила Тамара Петровна, – но ты так сладко спала, что я решила тебя не будить.

– Я отлично отдохнула, – улыбнулась ей Татьяна.

– Как твои успехи в учебе? – поинтересовался отец.

– Нормально, – кивнула Татьяна.

– Хорошо, – сказал отец. – В этом году ты вела себя куда лучше, чем в прошлом. Мне даже ни разу не звонили с жалобами на тебя.

Тамара Петровна с улыбкой отставила пустую чашку в сторону.

– Мне тоже Клавдия Ивановна не жаловалась. Наоборот, она всячески хвалила Танюшу!

Татьяна бросила на нее удивленный взгляд. Оболдина по-дружески подмигнула в ответ.

Наверняка директриса ей наябедничала и рассказала про призрака, но Оболдина не стала докладывать об этом отцу.