— Вы же мусульманин! Вы перешли к неверным?

— Абсолютно исключено! Я чту Аллаха и возношу ему молитвы. Религия Единого Бога подразумевает, что все, кто молятся Яхве, Христу и мелким языческим божкам, так или иначе обращаются к Единому Богу, потому что другого просто нет. Мы с вами знаем, единственный Бог — это Аллах. Святой Клинтон — новый пророк Бога, через него мы получили силу и артефакты, которые неизмеримо выше людских. Злобные католики препятствовали Клинтону, уничтожали его адептов, в конце концов, убили его самого. На глазах десятков тысяч людей святой вознесен в рай. Признав нового пророка, католики смирились. Многие из них, продолжая почитать Иисуса, посещают храмы Единого. Между исламом и культом Единого нет ни малейшего противоречия. Наоборот, наша способность к полету и чудо-оружие суть новые проявления величия Аллаха. Прошу вашего разрешения как нового союзника основать в Касабланке и Марракеше храмы во славу единственного Бога.

Поразмыслив, султан подписал трехсторонний договор с Португалией и Францией «О дружбе и границе». Он считал, что ничем не рискует, и ошибся. Монарх полагал, что десант сломает зубы о Раббат и Сале, но истребит часть местных головорезов, открыв дорогу султанской гвардии.

Думая, что религия Единого, «чуть-чуть» отличавшаяся от классического суннитского ислама, безопаснее христианства, Мулай Рашид также оказался неправ. Легкий ревизионизм опаснее, он легко сманивает приверженцев старой веры. Открыв в мусульманской стране христианский, иудейский или буддистский храм, привлечь туда паству из местных стократ труднее.

Наконец, он не знал и не мог знать, что именно так — «Договор о дружбе и границе» — называлось печально знаменитое в истории Земли-1 соглашение между СССР и нацистской Германией. Подписанное 28 сентября 1939 года, оно известно тем, что ни одна из сторон не собиралась его соблюдать, выбирая момент, чтобы воткнуть нож в спину новому «другу».

А пока восемь паровых и парусных кораблей снялись с якоря и двинулись к устью реки Бу-Регрег, возле которого расположились оба пиратских города. Жители Раббата и Сале спокойно легли спать, не зная, что для многих из них наступила последняя ночь в этой жизни. Зато для многих тысяч европейских невольников началась последняя ночь в рабских цепях.

50. ЗЕМЛЯ-2. 05.11.1670–12.11.1670. ПАРИЖ — ТИБЕТ

— Требую взять меня на борт или дождаться ответа «сверху» на мою жалобу! — Пинь Ляо, потеряв свое показное азиатское спокойствие, судорожно сжимал кулачки.

«Париж» величественно отчалил от причальной мачты и, неторопливо набирая высоту, двинулся на восток. Полет проходил в торжественной тишине. Дизеля молчали, солярка расходовалась только на поддержание высоты, экономно, несмотря на наскоро притороченные дополнительные топливные баки. Электромоторы раскрутили винты, антиграв грузовой платформы придал нужное ускорение.

— Нет проблем, господин Ляо. — Родригес был сама вежливость. — Если «сверху» придет приказ поднять вас на цепеллин, я ни минуты не буду медлить.

— Но как? Он же улетит.

— Правильно. Я запрошу команду на прерывание полета и возврат корабля, не медля ни минуты, как и обещал.

— Вы издеваетесь. Пока «наверху» успеют прочитать и дать санкцию, «Париж» достигнет Трех ущелий.

— Снова правильно. Я подчинюсь команде и верну его в Фонтенбло. Но задача в Китае будет выполнена, и вам незачем туда лететь. Дорогой Ляо, поймите наконец, мы ничего не делаем вопреки указаниям Земли-1.