Ни о чём не расспрашивали, подбирали слова, боясь, что всплывёт какая то опасная тема. И разговор вскоре затух сам собой. Ксения сумбурно поздравила Карпова с повышением, а потом, без всякой задней мысли, рассказала о сегодняшнем собеседовании. Которое снова провалилось.

  Почему провалилось? Они что, дураки?

  Не бери в голову. Всё устроится. А может, в Европу вернусь. Там работы много...

Кидали друг на друга испытывающие взгляды, украдкой, когда другой не мог видеть, а потом Ксения поторопилась проститься. А Карпов смотрел на неё глазами побитой собаки, и она в какой то момент не выдержала:

  У меня всё хорошо, Андрей. Живая и невредимая.

Он кивнул с печальной улыбкой. А уже вечером вдруг позвонил, и Ксении даже неудобно стало,   словно это само собой разумелось, что она по прежнему живёт у родителей. Совсем не изменилась и не повзрослела.

  На прежнюю работу вернёшься?

  Нет.

  Ксюш, не дури. Давай встретимся и обсудим.

  Не надо меня жалеть,   прошипела она в трубку, стараясь, чтобы родители ничего не услышали.   Я найду работу, я же сказала...

  Я верю. Но зачем её искать, если она есть? А если ты на мой счёт беспокоишься... Давай встретимся и всё обговорим,   повторил Карпов.

Она пошла. И на встречу, и обговаривать стала, и почему то поверила его заверениям в том, что они друг другу совершенно не помешают, наоборот помогут, и почему то поверила самой себе, что сможет рядом с ним и не сойдёт с ума от волнения и колотящегося болезненными скачками сердца.

  Мы с тобой взрослые, между нами слишком много всего было,   говорил Андрей.   И мы прекрасно знаем, что переступить через это не сможем.   На языке крутился вопрос: "Правда, ведь не сможем, Ксюш?", но Андрей промолчал, понимал, что прозвучит это слишком жалко и не к месту.   Вот и давай будем взрослыми. Я хочу, чтобы ты вернулась на работу, ты мне нужна...   не к месту сбился, не к месту.   Давай станем друзьями.

Она вскинула на него глаза, а Карпов кивнул, подтверждая свои слова.

  Да, друзьями. Ведь между нами и хорошее было. Много всего... Давай постараемся. Ты согласна?

Она молчала. Нервно облизала губы, окинула взглядом зал ресторана, скомкала в руках салфетку.

  Если ты не захочешь, мы даже не увидимся... Ограничимся пока только этим. Только по работе.

  Ты не обязан это делать для меня.

  Ну, положим, я не только для тебя это делаю, но и для себя. Где я ещё такого специалиста найду?

Она покачала головой.

  Я не уверена, что получится...

Он долго на неё смотрел. Ксения встретила этот взгляд и поняла, что он означает. Странно, что не покраснела, зато затылок заломило со страшной силой. Папа всегда жалуется на боль в затылке, когда у него давление подскакивает. И у неё, что ли? Хотя, после таких разговоров и взглядов, ничего удивительного.

  Не смотри так, ты сам всё сказал. И ты прав, мы не сможем... через это...

  Ненавидишь меня?   тихо спросил он.

  Если бы ненавидела, не сидела бы сейчас здесь.

  Тогда попробуем?

Медлила всего секунду, потом кивнула. И тут же добавила:

  Но только попробуем.

На этом и порешили.

Не получалось долго. Прятались друг от друга, сворачивали в ненужный коридор, когда слышали голос другого за дверью, учились не смотреть, говорить без намёков, не реагировать на пристальные взгляды окружающих. Учились не вспоминать и не чувствовать.