Турвиль удобно откинулся в кресле, слушая каждое слово, но не вникая. Марстон говорил бодро и уверенно. При меньшем доверии к способностям и аккуратности операциониста адмирал, наверное, уделил бы объяснениям больше внимания. Но на Марстона он полагался вполне, а потому сосредоточился на истинной (по крайней мере, для него) цели заседания: проанализировать моральное состояние подчиненных.

То, что он увидел, ему понравилось. Один-двое волновались, но он их не винил. Некоторая нервозность не помешает, и вполне достаточно других — таких, как Зрубек и Дилэни, — чья непоколебимая уверенность в оперативном плане и, как он полагал, в его собственной компетентности, эту нервозность прекрасно компенсировала. Кроме того, вопреки переживаниям и тревоге, колеблющихся здесь не было. Эти люди, насколько возможно, готовы выполнить поставленную перед ними задачу.

— Что скажете, Андреа? — бодро спросила Хонор, входя на флагманский мостик “Оборотня”.

Нимиц был у неё на руках, облаченный в свой собственный, сделанный по специальному заказу скафандр. Она задержалась, чтобы посадить кота на спинку командирского кресла, и, ласково потрепав его по ушам, вновь обернулась к операционисту. Кот тем временем, ловко действуя передними лапами, пристегнул крепления скафандра к креслу.

— Подтверждения пока не получено, ваша милость, — ответила капитан Ярувальская, — но и так все ясно. Это хевы.

— Я склонна согласиться с Андреа, ваша милость, — подала голос от консоли Мерседес Брайэм, — но, мне кажется, нельзя исключить и возможность того, что это анди. Нет, мэм, — уточнила она для Хонор, — я этого не утверждаю. Но пока мы не узнаем наверняка, тем или иным способом, лучше не отвергать никакие варианты.

— Разумно, — признала Хонор. — Но кто бы это ни был, — она повернулась и посмотрела на огромную голосферу главного дисплея, — с виду они настроены серьёзно.

— Да уж, — согласилась Брайэм, встав рядом с Хонор и тоже всматриваясь в экран.

Неидентифицированные корабли углублялись в систему по курсу, обеспечивавшему им выход к Маршу с нулевой скоростью через шесть часов — при условии, что они совершат поворот через три. И было этих кораблей немало. Похоже, “официальный” списочный состав её соединения они превышали по крайней мере процентов на пятьдесят.

— Ваша светлость, мы уже получаем информацию об их эмиссии, — доложил Джордж Рейнольдс.

Хонор повернулась к нему, и разведчик поднял голову.

— Это не анди, — тихо сказал он, встретившись с Хонор взглядом. — Некоторые мы вообще не можем опознать, но точно идентифицировали восемь хевенитских линейных крейсеров.

Над мостиком пронеслось нечто похожее на едва слышный вздох, а Хонор слегка улыбнулась. Она не могла радоваться тому, что подтвердились её худшие опасения, но по крайней мере с неопределенностью покончено. Теперь — решительно выбросить из головы страхи за всё, что происходит дома. Хонор подчеркнуто спокойно наклонила голову.

— Благодарю вас, Джордж, — сказала она и вопросительно взглянула на Ярувальскую.

— Ваша милость, БИЦ пытается их классифицировать по типам, — доложила операционист. — Это затруднительно сделать, не располагая достоверными данными о новых типах построенных ими кораблей, и, как только что сказал Джордж, некоторые мы вообще не опознаем. Результат на данный момент: они привели с собой от пятидесяти до шестидесяти супердредноутов и двадцать-тридцать линейных крейсеров для поддержки.

— Время ответа на досветовой запрос, Харпер? — обратилась Хонор к офицеру связи.

— Если они откликнутся немедленно, мы получим ответ через четыре-пять минут, ваша милость, — доложил лейтенант Брантли.