– О характере Жукова… Какие черты его вы считаете главными? — Твердость, железная воля, целеустремленность. Верно определив цель, Жуков всегда ее достигал. Этот человек не знал чувства растерянности. Чем сложнее была обстановка, тем собраннее и решительнее он был… Особо надо сказать о мощном интеллекте Жукова. Его способность в короткое время перерабатывать громадное количество информации — думать и за себя, и за противника — отмечают все, кто знал Жукова на войне.

– Владимир Васильевич, вряд ли кто-нибудь внимательнее, чем вы, читал книгу Георгия Константиновича «Воспоминания и размышления». Ваше отношение к ней? — Это хорошая книга, ценнейшее свидетельство о личности автора и о войне. У меня она, как видите, на самом почетном месте. Но я обязан видеть и то, чего книга коснулась и чего не коснулась. Как все мемуары, «Воспоминания и размышления» неизбежно несут на себе печать времени, в которое они писались и издавались. Жуков был человеком прямым и честным. Но существовали редакторы, правщики, консультанты. Во всех мемуарах они свой след оставляли. Иногда это был след мужества, а иногда трусости. Это надо не упускать из виду. Кроме того, человек, пишущий мемуары, часто не может посмотреть на себя со стороны. Мемуарист обязан быть сдержанным, когда явно в том или ином случае заслуживает похвалы… Мне кажется, я должен сказать то, что Жуков не мог сказать сам о себе, причем и хорошее, и отрицательное. Как в каждом человеке, было в нем и то, и другое.

– Жуков и Сталин. Это были большие личности. Известно их столкновение в первый период войны. Потом понимание и сотрудничество до Победы. Потом Сталин снова отдалил от себя Жукова. На какой основе это происходило? Каким будет ваш взгляд на послевоенное положение маршала? Руководили Сталиным соображения высокого порядка либо это был акт произвола, продиктованный, возможно, просто человеческой завистью к громадной популярности Жукова у народа?

— Ответить на этот вопрос безошибочно мне сейчас трудно. Не все еще знаю, не все как следует еще осмыслил. Для меня самого этот вопрос еще остается вопросом. Но я твердо стою на том, чтобы не обойти горькие моменты послевоенной судьбы моего героя.

Если заглянуть в дали истории, мы увидим: Жуков не первый из полководцев, испивший чашу несправедливости. Но та же история свидетельствует: все со временем неизбежно становилось на свое место. Неизбежно! Я думаю, мы сейчас находимся на рубеже, когда все будет становиться на свое место.

– Да, честность и гласность касаются не только текущих моментов нашего бытия, по также истории. В своей работе, Владимир Васильевич, выступая биографом Жукова, вы неизбежно будете и историком Великой Отечественной войны. Какие перекосы, искажения в толковании разных моментов войны вам хотелось бы поправить и уточнить?

— Хочется обо всем написать так, как оно было. И я думаю, что буду действовать в согласии со всеми, кто считает: приписывание после войны всех заслуг в достижении Победы только Сталину — это несправедливость и искажение правды. С другой стороны, после «развенчания» делали вид, что Сталин не играл решающей роли в руководстве войной, — это тоже неправда.

Позже пристрастное толкование некоторых моментов войны также шло вразрез с истиной. И это не безобидное дело. Искажение истории в угоду кому бы то ни было всегда приносит нравственные убытки. Мы все знаем истоки этих ошибок и должны наконец научиться их избегать. Все ведь, как видим, неизбежно становится на свое место.

– Немецкие военачальники… Среди них были тоже небесталанные.