— Да будет так, царица! Не сочти за праздное любопытство, позволь узнать, на что вы решились: укрепить оборону Кус или выступить на север?

— Если Египет не объединится вновь, нам не выстоять!

— Золотые слова, царица! Но, чтобы войску сопутствовала удача, необходимо раздобыть сосуд прорицания. Благодаря нему вы узнаете, какие дни благоприятны, а какие — нет. Без него вы совершите немало промахов и понесете напрасные потери.

— Где же хранится бесценный сосуд?

— В Гермополе.

39

По приказу распорядителя государственной казны Хамуди главную гавань Авариса оцепила стража в тот день, когда из Азии прибыл таинственный груз и рабы засновали по набережной. Никто из горожан не должен видеть многочисленных странных сосудов, которые надлежало незамедлительно доставить в дом главного казначея.

Как только их принесли, Хамуди, позабыв о делах, принялся пересчитывать грубые кувшины из глины. Кто бы мог подумать, что здесь таится столь драгоценное содержимое!

Оставшись один в просторном амбаре, казначей осторожно раскупорил один из кувшинов. Привезенного опиума хватит с лихвой всем военачальникам и чиновникам Авариса и других крупных городов Дельты. Цена на этот товар будет расти неуклонно, правителя и его помощника ожидают невиданные прибыли. Неслучайно Апопи охотно согласился, чтобы Хамуди занялся распространением этой новинки, сулившей немалую выгоду им обоим. Казначей уже испробовал на рабах, какое действие оказывает азиатское снадобье, и убедился, что к нему быстро привыкают. Требуется оно постоянно, причем все в большем количестве. Приближенные правителя богатеют день ото дня, так пусть раскошеливаются и отдают львиную долю своему господину.

Еще одно немаловажное преимущество: отныне большинство сановников окажется в руках Хамуди, в полной зависимости от поставок опиума. Зелье во мгновение ока наводнит весь Египет, и распорядитель казны станет баснословно богат. Осталось только проверить, хорош ли привезенный товар.

Хамуди вошел в покои супруги с красивой красной курильницей в руках. Рабыня с помощью воска удаляла волоски с тела Имы.

— Ты сегодня так рано вернулся, милый!

— И принес тебе чудесный подарок.

— Подожди, рабыня сейчас закончит, и я…

— Пусть немедленно убирается!

Боясь неминуемых побоев, прислужница исчезла словно по волшебству.

Хамуди зажег ароматическую свечу и принялся разогревать скатанный в шарики опиум.

— Попробуй, дорогая, тебе понравится.

— Что это?

— Вот увидишь, сущее наслаждение!

Има воздала должное щедрому приношению. Наблюдая, как она в забытьи то лепетала и вскрикивала, то затихала в истоме, Хамуди убедился, что его не обманули. Снадобье придется по вкусу богачам Авариса.

Художник Минос много дней кропотливо трудился над росписью пиршественного зала дворца. Неутомимый труженик, он непрерывно стремился к совершенству. Тщательно выписывал малейшую деталь, то и дело менял что-нибудь, вечно недовольный своей работой. Следил, чтобы каждый персонаж был живым и неповторимым.

Он уже набросал очертания фигур на лазурном фоне, как вдруг ласковая женская рука игриво коснулась его плеча. Минос нехотя опустил кисть.

— Ветреница! Не мешай, ты же видишь, я занят.

— Ты надрываешься с утра до вечера, хочешь, чтобы этот мрачный дворец выглядел праздничным и веселым. Пора отдохнуть и поразвлечься, разве нет?

Прекрасная азиатка сбросила одеяние и, обнаженная, тесно прильнула к художнику. Они на удивление подходили друг другу, их тела были созданы для любви.