Эрик добрался до лестницы, сделанной специально для него, чтобы он мог взбираться на чердак, где жил. Сандра вышла из-за ближайшей башенки.

Она остановилась, приложив ладони к губам. В грохоте ветра не было слышно, что она говорила.

Эрик подошел поближе. Под ногами, на которых были неуклюжие сапоги из кожи рогачей, заскрипел гравий.

— Слушаю тебя, госпожа, — произнес он.

— Ох… ничего такого, Эрик Вейс. — Его взгляд встретился с ее зелеными глазами, непреклонными и гордыми; однако он увидел, что ее лицо покрылось румянцем. — Я хотела только пожелать тебе… доброго утра.

— Я тоже желаю тебе того же, госпожа, — он потер уставшие глаза. — Я давно не видел тебя. Как ты себя чувствуешь?

— Я беспокоюсь, — ответила она. — Мне так одиноко. Может быть, мы немного поговорим?

Они оставили позади строения, идя по запущенной тропинке, карабкающейся вверх среди низких острых кустов, покрытых пурпурными цветами. Высоко над ними кружили стражники, но сейчас это были малозаметные точки на фоне неба. Эрик Вейс почувствовал, как его сердце забилось чаще.

— Что ты делаешь, госпожа? — поинтересовался он.

— Ничего особенного. Что я могу делать? — Она посмотрела на свои ладони.

— Я пытаюсь, но мне не хватает навыков, которые есть у тебя или у Ван Рийна.

— Что? — Вейс пожал плечами. Несомненно, у старого козла было достаточно поводов, чтобы бахвалиться собственными заслугами, когда он бесцельно болтался по Сальменброку. — Достаточно… — он подбирал подходящие слова, — достаточно того, госпожа, что ты здесь, рядом со мной.

— Но Эрик, — засмеялась она с искренним удовольствием, слегка развеселившаяся и вовсе не обиженная. — Я не думала, что на словах ты такой рыцарь…

— До сих пор не было случая, госпожа, — буркнул он, слишком уставший и измученный, чтобы обращать внимания на слова.

— Не было? — Она искоса посмотрела на него. Ветер ворвался в ее тесно сплетенные косы и развил их в маленькие серебристые ленты. Она еще не выглядела страдающей от голода, но височные кости на ее лице обозначились немного четче, на щеке виднелась темная полоса, а одежду составляли мешковатые лохмотья, сшитые портными, которые никогда раньше не видели человеческих фигур. Но лишившись своего королевского вида, она казалась теперь Эрику даже красивее, чем раньше, может быть, потому, что теперь стала ближе к нему? Или, может быть, потому, что ее нищета искренне свидетельствовала о ее человеческой сущности?

— Нет, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

— Не понимаю, — пожала плечами девушка.

— Прости, госпожа. Я просто думал вслух. Плохая привычка. Это иногда случается на таких отдаленных планетах. Видишь одних и тех же людей так часто, что они перестают быть желанными; начинаешь избегать их — и кроме этого, конечно, людей всегда не хватает, так что многие работы приходится делать самостоятельно, часто в течение многих недель. Зачем я это все говорю? Господи, как же я устал!

Они остановились на краю взгорья. У их ног лежала скала, круто опускавшаяся вниз на сотни метров к пенящейся реке. С другой стороны ущелья поднимались снежные склоны гор, окрашиваемые солнцем в кровавый цвет. Ветер протискивался в верхнюю часть ущелья, ударяя в лица землян.

— Я понимаю тебя. — Сандра серьезно посмотрела на Эрика.