Судя по иронии, Трибун не сомневался, что сумеет себя защитить от залпа из плазмера. Или подняться выше, где удар Дмитрия его попросту не достанет. Так что и в самом деле устраивать войну на уничтожение было делом напрасным. Даже если уничтожить узурпатора, финал окажется не таким, как хотелось.

Следовало послушать, что Гегемон скажет об этом месте и как объяснит свое здесь присутствие. Потому что никак не совпадало со здравым смыслом пребывание тюремщика в одной камере со своим пленником.

– Ну и где мы находимся? – спросил Дмитрий.

– Ты ни за что не догадаешься! – опять переметнулся на радостный, полный оптимизма тон Крафа. – Но я не буду играть с тобой в викторину «Угадай два слова», а сразу тебе открою эту великую для тебя тайну… – и все равно гад сделал артистическую паузу. Правда, долго ее не тянул, потому как заметил шевеление направленного в его сторону раструба плазмера и с патетикой воскликнул: – Мы в глубоких подземельях замка Свинг Реальностей!

– И какая сволочь нас сюда забросила? И почему именно в подвалы?

– Хм! А ты не рад, что оказался в таком легендарном месте? – поразился Гегемон.

– С чего бы это? Тем более что у меня имеется своя тропинка, по которой я могу пробираться в сам замок, а не в его подвалы… – Заметив недоверие во взгляде узурпатора, Дмитрий нехотя добавил: – В ближайший свой поход я собирался вынести с обеих кухонь первого этажа хранящееся там вино. Ну, то самое, которое в дальних шкафах у левой стены. Сам представляешь, насколько оно уникально. Так что давай подробнее: как отсюда выбраться. Только начни, пожалуй, с того, как ты сам здесь оказался.

– Как, как… – Трибун скривился, словно лимон надкусил. – По собственной глупости! Конечно, никому другому я эти секреты не рассказал бы, но уж тебе, как союзнику, пусть и стреляющему в меня почем зря, поведаю все без утайки. Начну с того, что возле священного колокола Клоц имеется одна странная аномалия, которую я так и не смог разгадать. Можно сказать, самое интересное место на планете…

– А пещеры Повиновения разве не интересны? – удивился Дин.

– Фи! Союзник, ты меня разочаровал! – Теперь Крафа сидел на световом столбе, обхватив его ногами, лицом к собеседнику. – Неужели тебе так понравился секс с этими немытыми, одичавшими и голодными амазонками? Там же сыро, грязно, слабое освещение…

– Ну почему же! Там… никто не голодает…

– Да брось ты! На мясе диких пещерных животных гурманом не станешь, как и лишний жирок не наешь. И что там в пещерах происходит, я знаю получше тебя, пробежавшего там поступью туриста. Не раз и не десять считывал информацию из сознания вышедших рыцарей. И мне их даже жалко было: нарваться в недрах на то, чего в их матриархальном мире и так полно на каждом углу.

– А а а… как же дети? Подарки? – спросил Светозаров, хотя уже понял: ничего толком Гегемон не ведает о чудесах пещер Повиновения. А о таком средстве от старости, как карликовые каштаны, или о дереве тэйг, даже не догадывается. Предположения их компании, которая дошла до Клоца, оказались верными: теряющие память рыцари и амазонки из пещер ничего толком не рассказывали. Да и в сознании у них этого не оставалось. Поэтому Высший Протектор мира Янтарный в недра и не совался. Уж на женщин он в своей жизни и так насмотрелся, любого формата и в любом ракурсе.

Тут и последовало подтверждение:

– Подумаешь, подарки! Да и дети вкупе с горой Нимфа – это последствия деятельности именно этой самой аномалии вокруг колокола.