|
Катя повернула голову — в дверях стояла Мария фон Белов. — И бинт, и инструменты, и даже анестезия. Она подошла и поставила на хрупкий антикварный столик тяжелую брезентовую сумку. — Я обо всем позаботилась, Дайна. Фрицци, закрой дверь. Мария фон Белов извлекла из сумки металлическую фляжку и протянула ее Кате. — Пей. Сделай два добрых глотка — это приглушит боль. Катя осторожно попробовала жидкость на вкус. Это был не алкоголь — скорее, настой каких-то душистых трав, горьковатый, но не противный. — Пей, пей, — засмеялась Мария. — Нам ведь совсем ни к чему, чтобы ты корчилась и выла от боли, не так ли? Она сноровисто развязала мокрую от крови повязку и осмотрела рану. — Сама по себе рана не опасная, — сказала она, бросая блузку на пол. — Но задета артерия, поэтому так много крови. Что ж, это удачно. — Почему? — испуганно прошептала Катя. Мария подняла голову и улыбнулась ей. — Потому что кровь нам нужна. Фрицци, жгут! Бритый подал ей резиновый жгут. Фон Белов подмигнула ему, и Фрицци неожиданно схватил Катю за руки. — Не хочу, чтобы ты брыкалась во время операции, — пояснила Мария. Катя попыталась вырваться, но Фрицци держал ее крепко. Фон Белов обмотала резиновый жгут вокруг ее запястий и завязала двойным узлом. — Теперь ноги. Катя пнула бритого здоровой ногой, но он этого даже не почувствовал. Обхватил своими лапами ее лодыжки и держал, пока Мария связывала их вторым жгутом. — Отлично, — констатировала фон Белов, оглядев свою работу. — Теперь ты при всем желании не сможешь мне помешать. Фрицци, ты нам больше не понадобишься. Постой у двери с той стороны, чтобы никто нас не беспокоил. — Слушаюсь, — сказал бритый. На Катю он так ни разу и не посмотрел. — А мы, пожалуй, приступим к операции, — сказала Мария. Она достала из сумки набор инструментов и баночку спирта. Небрежно протерла спиртом скальпель и наклонилась над Катиной раной. — Для начала извлечем пулю. — Пулю извлекают щипцами, — проговорила Катя сквозь зубы. — О, ты разбираешься в военно-полевой хирургии? Да, ты права. Обычно щипцами. Но мне нужно несколько расширить отверстие. Она полоснула скальпелем по ране. Катя зажмурилась. В висках плеснула боль — то ли снадобье из фляжки еще не успело подействовать, то ли фон Белов ее обманула. Потом она почувствовала, что в ее ране что-то шевелится. Открыла глаза — Мария выковыривала пулю пальцами. — Кажется, это называется «вложить персты в раны», — засмеялась она. — Прости, если тебе все еще больно — это скоро пройдет. А вот и пуля. Она вытащила окровавленный кусочек металла, равнодушно повертела в руках и отбросила в сторону. — Гадость. Нам ведь не нужно лишнее железо в крови, не так ли, Дайна? Она встала, потянулась. Осторожно понюхала вымазанные кровью пальцы. — Сама судьба подарила мне тебя, Дайна. — Что вы хотите со мной сделать? — Хочу? Брось, Дайна. Я не хочу, я уже делаю. Представь, как удачно все складывается — мне нужна была кровь для того, чтобы провести ритуал — и тут посреди дороги появляешься ты, окровавленная и нуждающаяся в помощи. Вот и не верь после этого в судьбу! — Зачем вам моя кровь? Мария фон Белов подошла к ней поближе, наклонилась и расстегнула пуговицу на кителе. Провела кончиками пальцев по лицу и груди Кати, оставив на них красные полосы. — У тебя красивое тело, Дайна. Ты молодая, сильная девушка. Твоя кровь должна им понравиться. — Кому это им? Фон Белов улыбнулась. — Ты слишком любопытна. Но думаю, что ты успеешь увидеть их своими глазами. Она вновь взяла скальпель и встала у Кати за спиной. |
