Когда они подъехали к КПП ленинградского аэропорта «Пулково», у Данилы дребезжали все кости и расшатались суставы. Каждую неровность на пути он прочувствовал позвоночником. Времена меняются, проблемы с дорогами те же. Правда, дураков меньше стало. Впрочем, как и вообще людей на планете.

До сих пор не представилось возможности сменить гардероб, но пока что это не самая большая проблема. Пиджаки с галстуками и вечерние платья подождут.

Пять башенок терминала «Пулково-1», стеклянные вставки которых изрядно проредили зомбоптицы и время, возвышались над округой, грозя всем и каждому зенитными пулеметами. Блокпост из мешков с песком приветливо нацелил на «УАЗ» длинный ствол «Утеса» с раструбом на конце.

Не снижая скорости, Бахир высунулся из машины и помахал грозным бойцам в бронежилетах и касках. Ответного жеста доброй воли не последовало. Впереди зиял закопченный по бокам пролом в стене терминала, вот туда, без устали нажимая на клаксон, татарин и устремил служебную тачку.

— Это чтобы наше появление не стало неожиданностью, а то еще стрелять начнут, — пояснил он причину музыкального сопровождения.

В терминале царили разруха и запустение. Сколько Данила ни высматривал, кто бы мог по ним открыть огонь, никого не увидел.

Вскоре джип вырулил на бетонку — большое поле, на котором сохранилась еще сложная разметка, видная небось и с большой высоты: желтые, белые, красные сплошные линии, пунктиры и целые сектора. У странного круглого сооружения сплошь из стекла стояли пять самолетов — все разные. Еще был вертолет. У желтого грузовика суетились мужчины в оранжевых приметных робах.

— Вон та машина реально особенная. — Татарин показал на не самый большой здесь реактивный самолет. — «Боинг Бизнес Джет». До Псидемии принадлежал какому-то олигарху, забыл, как его звали.

— И чем же она особенная? — Из вежливости Мариша изобразила интерес. На самом деле ее полностью занимал ноготь, сломанный в суете последних часов.

— Пилоты сказали, что самолетик этот двенадцать тыщ кэмэ пролететь может с одной заправки. А накануне в него залили сорок тонн горючки.

— Сколько?! — удивился рядовой Петров.

— Ты не ослышался. — Бахир остановил машину у продолговатого фюзеляжа «боинга», снизу наполовину выкрашенного в светло-серый цвет, сверху — в белый. У фюзеляжа располагались массивные турбовентиляторные движки — по одному на каждом крыле. Кончики крыльев загибались вверх.

У самолета дежурили автоматчики, отделение примерно. Они скрывались за традиционными для всех острогов баррикадами из мешков с песком. Все в брониках, все со звездами на груди, как у Бахира. При его появлении бойцы выбрались из укрытий и вытянулись по стойке смирно. Командир отделения подошел, чеканя шаг, и доложил, что всё в порядке, происшествий не выявлено, задержанные ведут себя смирно.

— Вольно, сержант. — Бахир пояснил «варягам»: — Это мои люди. Помимо прочего, нам было поручено захватить аэропорт. С задачей мы справились. Выяснилось, что «боинг» был приготовлен для вылета по приказу Стерха. Но революция помешала ублюдку покинуть острог.

Дверца самолета отворилась, из него на небольшой приставленный трап выбрались мужчины в синих пиджаках, брюках и фуражках — те самые пилоты, что сообщили Бахиру дальность полета и похвастались заправкой баков.

Тот, который выше и старше, спросил у татарина:

— Долго нам еще тут торчать? У нас же семьи, чего мы здесь?

— Сколько надо, столько и будете. До моего личного распоряжения.

Глядя на Бахира, Данила покачал головой:

— Зачем тебе самолет? Людей просто так задержал… Власть почувствовал, да?

К его удивлению, татарин ответил более чем откровенно:

— Я ведь не знал, чем закончится революция.