- Лилька, запомни, ни одно честное слово, данное свидетелю, не перевешивает интересов дела. Особенно если это дело - поимка убийцы. Что бы ты ни наплела Заточному, как только мы выйдем из этой аудитории, я буду знать, что ты ему сказала. Поэтому не льсти себя глупыми надеждами. А если хочешь, чтобы я отнесся к твоей просьбе с пониманием, лучше объясни мне по-человечески, почему я не должен ничего говорить твоему отцу.

Лиля с горечью поняла, что все ее расчеты провалились. Ей-то казалось, что она сможет договориться, но то, что сказал дядя Юра, звучало так… взросло, что ли. Серьезно. «Ни одно честное слово, данное свидетелю, не перевешивает интересов дела». Ей это даже в голову не приходило. Почему-то представлялось, что все гораздо проще.

- Дядя Юра, вы же знаете папу. Он может запретить мне ходить в институт, пока преступника не поймают. А у меня личная жизнь. Понимаете?

- Понимаю, - очень серьезно кивнул Коротков. - И кто он? Сокурсник? Или на стороне нашла?

- Сокурсник, - соврала Лиля, не моргнув глазом, вовремя сообразив, что для встреч с сокурсником нужно посещать институт.

Она подробно поведала свою эпопею с настырным типом в кафе и поделилась своими соображениями и подозрениями. Коротков ничего не записывал, зато включил диктофон.

- Внешность запомнила? Сможешь описать?

- Запросто.

- Адрес кафе еще раз скажи, четко и чуть погромче. И перечисли приметы того парня как можно подробнее.

Лиля послушно повторила адрес и описала приставалу. Его лицо до сих пор стояло у нее перед глазами.

- Дядя Юра, - умоляюще произнесла она, когда диктофон выключили, - вы понимаете, что папа сделает, если узнает про эту историю? Он меня из дома не выпустит, я же могу быть свидетелем. А вдруг этот тип начнет меня искать?

- Так и в самом деле, а вдруг начнет? Лилька, я все понимаю насчет личной жизни, она у меня самого всегда была бурной, и я с уважением отношусь к чужим романам. Но к чужой безопасности я отношусь с еще большим уважением. Я, конечно, не трепло базарное, и отцу я ничего не скажу, раз уж ты так просишь. Но я бы тоже советовал тебе затаиться и рядом с институтом не мелькать. Любовь любовью, но жизнь - она, знаешь ли, как-то дороже.

- Дядя Юра, - пролепетала она, чувствуя, что сейчас расплачется.

Ничего не помогло, он все-таки расскажет папе и посоветует ему запереть дочь дома.

- Ну что «дядя Юра, дядя Юра»? Давай думать, как выходить из положения. То, что ты рассказала, может оказаться очень важным. И нужно позаботиться о твоей безопасности.

- Дядя Юра, я вам даю честное слово, что никуда от института дальше чем на десять метров не отойду. Из дома - сюда, отсюда - домой. Никаких кафе, никаких забегаловок. Я буду после занятий вызывать такси прямо к институту, и он не сможет меня выследить, даже если очень захочет.

- Такси - это хорошо. Но это не решение проблемы. А вдруг у него есть машина? Или он будет караулить тебя у выхода? Он ведь тоже может взять такси и сидеть в нем, пока ты не выйдешь. Поэтому было бы неплохо, если бы тебя твой парень провожал до самого дома. Прямо до квартиры. Ты сможешь с ним договориться?

- Смогу, - пообещала она, стараясь говорить как можно правдивее.

- И никаких случайных знакомств на улице, ты меня поняла?

- Конечно, дядя Юра. Я вообще на улице не знакомлюсь, вы же моего папу знаете, он меня с детства дрессировал.

- И никаких разговоров об этой истории. Ты, кстати, рассказывала кому-нибудь?

- Нет. Это же в пятницу вечером было, а в понедельник все узнали про Кузину, только про нее и говорили.

- Вот и ладно, вот и не рассказывай никому. И парню своему не говори. Даешь слово?

- Даю. А как же я ему объясню, почему меня надо провожать до самой квартиры? - Лиля решила играть до конца, хотя никакого парня на курсе у нее не было и объяснять она никому ничего не собиралась.