– Я говорю, снаряды заканчиваются, надо атаковать всеми силами, иначе трындец!
Что такое трындец, Осман не стал уточнять, и так было ясно, что бой был на критической отметке. Но, потеряв канонерские лодки, египтяне упали духом, а англичане сражались только спаянные железной дисциплиной и чужой местностью.
Ведущий паровоз снова поддал парку и потянул за собой состав. Гаубицы замолкли, поезд подвёз платформы до прицельной дистанции и остановился, а корабельные пушки заговорили, выпуская последние снаряды по врагу.
В это время, кавалерия Дигны, совершив обходной манёвр, обрушилась на тыловые укрепления англичан, максимально быстро и неожиданно вступив в бой и пользуясь тем, что они оставались незамеченными.
Сразу же пошли в атаку и пехотные части отряда Дигны. Снова завязалась перестрелка. Заговорил и замолчал пулемёт, в ответ заговорили пулемёты с поезда, лихорадочно отстреливая длинные ленты.
С дикими криками, волны наступающих накинулись на укрепления союзных войск. Дальше пошла рукопашная. Лошади высоко вскидывали ноги, вставая на дыбы, обрушивая их потом вниз и наступая как на землю, так и на людей. Всадники рубили с плеча пехотинцев, пытающихся защититься штыками.
Дигна учёл прошлый опыт, и почти все всадники были вооружены пистолетами. И сейчас они расстреливали револьверные барабаны и пистолетные магазины по тем, кого не смогли ещё порубить. Наконец, две волны встретились и рассекли укрепления на две неравные части, а затем стали их выкашивать. Египетские солдаты побежали, их продолжали рубить и стрелять в спину, не давая возможности выжить.
Кто-то бросал оружие, кто-то поднимал руки вверх, но почти никого не щадили. Пленные были не нужны, и никто не надеялся на выкуп. Шла мясорубка. Обезумевшие от ужаса английские и египетские солдаты кинулись кто куда, спасая свои жизни.
Через час поле боя опустело. На нём остались только трупы и победители, деловито расхаживающие между мёртвыми, добивая чужих раненых и даря им милосердный удар кинжалом в сердце. Своих тяжелораненых Дигна тоже отдал приказ убивать.
Умирая, суровые воины просили передать свою добычу семьям, чтобы они не нуждались, даже без него. Им давали на то клятву, и не было ничего крепче этой клятвы, данной умирающему соратнику, земляку или другу.
Бой закончился. Кроме нескольких сотен, англичане были полностью уничтожены. Были убиты и генерал, и все офицеры, а египтяне, потеряв больше половины своего состава, бросились в бегство, и их нигде не было видно.
Стали собирать трофеи. А Семён Ворох, подогнав к затопленным канонеркам лодки и плоты, стал искать снаряды, заставляя за ними даже нырять. На поле боя пришлось остаться на сутки, нужно было захоронить своих товарищей и собрать трофеи, а также починить повреждённый артиллерийскими осколками паровоз и загрузить снаряды, найденные на канонерках.
Часть орудий пришлось сбросить с платформ, так как к ним было мало снарядов. Оставили одну гаубицу, пять морских орудий, а также трофейные полевые орудия, к которым было много снарядов, найденных на позициях англичан.
Все найденные трофеи отправлять было уже не с кем, и не на чем. Слишком много народу полегло в этом бою. Из почти десяти тысяч человек, были потеряны четыре тысячи, включая тяжелораненых, которых пришлось убить. Легкораненых насчитывалось больше тысячи. Слишком тяжёлым был бой.
На следующий день, отремонтировав паровоз, они отправились на нём дальше. Впереди был Каир, но вот Дигна, с таким количеством войск, не собирался совершать подвиг, он и так сумел совершить невозможное.
Он понимал, что не сможет стремительно захватить город, завязнув в его узких улочках. Поднятое ополчение и отдельные вооружённые отряды перемолотят их отряд, как зерно, растерев в муку и пустив по ветру, хоть это и дастся им очень большой кровью. Поэтому он повернул на Суэц, воспользовавшись другой железнодорожной веткой.
Этот ход конём смогли оценить все европейцы, которые в тот момент находились в Каире, или, приникнув к телеграфному аппарату, заворожённо смотрели, как на белой узкой ленте вытягиваются ровной строчкой печатные буквы, оттиснутые молоточками телеграфного аппарата. |