Французы наседали с севера, а англичане – с запада, захватывая территорию будущей Нигерии. Как говорится, огнём и мечом, сжигая хорошо развитые негритянские города, на побережье Гвинейского залива, и подкупая вождей племён фульбе и хаусса.

Фашодский кризис не имел место быть, по причине того, что экспедиция майора Маршана безнадёжно застряла в северных окрестностях озера Чад. Бывший зуав, Саид прекрасно знал тактику французов и, не вступая в противостояние, со своими слабо вооружёнными силами, стремился постоянно атаковать отряд Маршана, раздёргивая его силы, в условиях неизвестности.

В конце концов, понеся большие потери, майор Маршан был вынужден развернуться и уйти в сторону Сенегала. Этот факт несказанно обрадовал англичан. Французов же, привёл в ярость, но ничего поделать они не могли. Соперничество между Англией и Францией, в свете этих событий, только возросло.

Да, Фашодского кризиса не случилось, и финансовые элиты обеих стран были недовольны сложившимся положением, ища пути выхода, но пока безрезультатно. Одно было ясно, французы намного больше пострадали, по сравнению с англичанами. Они потеряли, полностью, Габон, не приобрели Экваториальную Африку, не смогли расширить своё присутствие, как планировали, до озера Чад и Уганды.

Британская же империя, на момент 1897 года, потеряла только Уганду и, частично, Кению. Все остальные, ранее приобретенные, территории были подконтрольны, и они надеялись взять реванш в Судане. А после, не останавливаясь на достигнутом, направиться в Южный Судан и додавить Мамбу.

С этой целью, Парламент Великобритании выделил необходимую сумму денег, для снабжения войск генерала Китченера. Грамотный генерал, понимая это, создавал резервные склады оружия и боеприпасов и настойчиво уговаривал власти Египта о наборе новых солдат и их последующей подготовке, для захвата необъятных территорий в Южном Судане и Дарфуре.

Всё это знал и понимал Луиш Амош, и стремился, как можно быстрее, встретиться с Мамбой, чтобы донести до него всю информацию и поделиться своими соображениями. У Луиша было мало опыта, зато, было большое желание не допустить этого.

Отряд Луиша, продвигавшегося по территории Иоанна Тёмного, непрерывно пополнялся новыми людьми. Их отдавали старейшины городов, в которых белые инструкторы непрерывно обучали новых солдат. Воинов было катастрофически мало, но они были. Молодых юношей, достигших, примерно, двадцатилетнего возраста, предназначенных в солдаты, присылали со всех племён, признавших власть Мамбы.

В ответ, эти племена снабжались всем необходимым. Соль шла из Уганды, железо – из Банги, продукты – из Барака и Быра, а вяленое и копченое мясо – из Экватории, там же делали и солонину.

Все привозные товары из Европы шли через Бартер, или Баграм, куда, наконец, добрался выкуп за пленных французов. Всё эти вещи раздавались, в обмен на солдат, слоновую кость, каучук и товары местного производства. Пигмеи, населявшие джунгли, активно собирали каучук, выменивая его на необходимые им товары, вплоть до оружия, и не только холодного. Подвиг Жало был оценён, и о нём знали уже почти все соплеменники, начиная от Габона, заканчивая югом Конго.

Племена пигмеев начали объединяться, контролируя определённые участки джунглей. Понемногу, они стали учиться навыкам обращения с огнестрельным оружием, создавая в будущем проблемы любому, кто захотел бы проникнуть в девственные джунгли.

Всё увиденное не могло не радовать.

За распределением товаров, согласно установленного Емельяном Муравьём курса, следили инспекторы, из числа белых авантюристов. Но и над ними был контроль. Их контролировал Палач, и горе тому, кто был пойман на утаивании и крупном обмане. На мелкий же обман, никто не обращал внимания, потому как – бесполезно.

Конечно, за всем уследить невозможно, да и проверки, из-за огромных территорий, были редки, но у проходимцев, практически, не было сообщников, а любой чёрный боялся Мамбу и не соглашался ни на какие блага, ради обмана, и с удовольствием «сливал» любого «коммерсанта».