— Неверно, — улыбнулся Вайнштейн. — В ходе этой поездки ты сможешь лично познакомиться с будущим Императором и произвести на него благоприятное впечатление. А возможно, если будешь достаточно расторопен, то и спасешь ему жизнь.

— Ты имеешь в виду тот инцидент в Японии?

— Да. Если ты будешь поблизости и успеешь пристрелить японца раньше, чем он ударит Николая своей саблей, то для всех ты станешь спасителем наследника. Главное стрелять в тот момент, когда намерение уже обозначено, но этот клоун еще не успел промахнуться.

— Ну… — задумчиво произнес Владимир. — Это будет непросто. Там густая толпа. Узкий проход. Я если и буду сопровождать Цесаревича, то в своей коляске, плетущейся где-то сзади. Если вообще буду. С какой стати, я вообще там окажусь?

— Тут уж я тебе не советчик. Сам думай. Но главное — если ты сможешь спасти Цесаревича, то серьезно укрепишь свое положение в глазах династии.

— А если не смогу?

— То у тебя будет шанс просто завести личное знакомство с будущим Императором, которое, возможно, в будущем, окажется тебе очень полезно. Насколько я знаю, у Николая очень хорошая память. Плюс, ты сможешь переговорить с Георгием и в момент обострения предложить свои услуги. Дескать, у тебя сестра ищет средство от возбудителей туберкулеза. Есть экспериментальные образцы лекарства и, если Его Императорское Высочество не побрезгует….

— С какой стати ему согласиться? У него наверняка есть врачи, которым они доверяют. А они, безусловно, назовут и меня, и сестру шарлатанами или дилетантами.

— Конечно. Но если они не смогут вылечить Георгия. А они не смогут. То Николай вспомнит о тебе. Я полностью уверен в этом. Особенно, если Оля с нашей помощью сможет получить к тому времени пенициллин и успешно завершит клинические испытания. Там ведь ничего сложного нет.

— А успеет?

— Если после пенициллина сразу займется стрептомицином или изониазидом, то да. Ну и мы поможем, если что.

— Хорошо. Пожалуй, это недурная мысль. Но целый год бездельничать…

— Ох… Вова, чего ты стенаешь? В крайнем случае напишешь книгу.

— Я? Книгу?

— А чего? Твоей сестре значит можно передирать тексты из будущего, а тебе нет? Возьмешь 'Тайну двух океанов' Адамова. Уберешь несуразности. Поправишь технические детали в соответствии с реальным положением вещей. Например, заменишь это комичное ультразвуковое оружие чем-нибудь более реальным. Например, самонаводящимися по акустике торпедами. Ну и так далее. Отредактируешь имена собственные, обращения, идеологическую составляющую. Я уверен, работы тебе хватит. Ведь не на компьютере же придется работать, а лапками, да по бумаге.

— Ну…

— Что, ну? Зато когда ты вернешься, роман окажется очень в струю.

— Если честно, мне все это не очень нравится.

— Почему же?

— Там, — он кивнул куда-то в сторону, — у меня есть шансы получить монаршее расположение. Но это отнимет у меня целый год и ничего не гарантирует. А тут я за это время смогу укрепиться финансово.

— Дурак ты Вова, — произнес, по-доброму улыбаясь Лев Борисович. — Одних денег тебе для преобразования страны не хватит. В конце концов их всегда можно отнять. И не кривись. Если Император скажет 'фас' тебе придется уступить, потому что устраивать Гражданскую — не та цель, к которой мы все стремимся. Поэтому?

— Что, поэтому?

— Поэтому, колода ты дубовая, тебе нужно стать национальным героем. Образцом для подражания. Мечтой. Легендой.

— И спасение будущего Император позволит мне стать им? — Усмехнулся Ульянов.

— Нет, конечно, нет. Но я тут подумал. Ты знаешь, это назначение ведь очень удачно вписывается в одну интересную схему.