- Айс, единственная тюрьма, в которую я сейчас рискую попасть, - это та, в которую ты кинешь меня, если не позволишь мне самой принимать решения и жить так, как я хочу. И решётки будут воздвигнуты вокруг моего сердца. Это место, в котором я не хочу оказаться. Это в тысячу раз хуже, чем Болото, - я схватила её за руку и, сильно сжав, подняла наши руки вверх, чтобы она ясно видела их. - Моя жизнь - рядом с тобой, Морган Стил. И так было с того самого дня, как я впервые увидела тебя. И так всегда будет, независимо от того, позволишь ли ты мне остаться с тобой или нет. 

Впервые с тех пор, как мы познакомились, Айс выглядела испуганной. Это не было паническим страхом, но она всё равно была напугана. 

- Я... не могу... 

Я положила свои пальцы на её губы. 

- Ты не можешь, - прошептала я. - А я могу. 

И я смогла. 

Я рьяно и весьма умело поменялась с ней ролями. Я не обращала внимания на её сильные и сердечные возражения, я взяла инициативу в свои руки. 

Она пыталась объяснить мне - господи, сколько раз она пыталась! - во что это выльется в один прекрасный день. 

Пришло время, и я дала ей немногое, но самое важное. 

Свою поддержку. 

Она сделала то, что сделала. Её поступками руководили, наверное, тёмные глубины сердца, но они, эти поступки, были единственным, что она могла сделать. Никаких исключений, никаких оправданий. 

Она была зажата в угол и вырвалась из него, борясь. 

Если бы это случилось со мной, я бы просто умерла от этого. И так было бы с любым человеком. 

Но она выжила. 

Когда голосование закончилось, а результаты были оглашены, всё потеряло значение. 

Но она выжила. 

И все мои сомнения, заботы, неуверенность разрушились, рассыпались и развеялись по ветру. Я всё ещё чувствовала угрызения совести, и я буду ещё долгое время иметь дело с этим чувством. 

Но потом это не будет иметь значения. 

Имело значение только то, что женщина, которую я любила всей своей душой, нуждалась во мне, возможно, больше, чем когда бы то ни было прежде. 

Ни ад, ни наводнение, ни старая женщина-библиотекарь со всякими ядами, кочергой и чайником, - ничто не сможет заставить меня отказаться от стремления быть для Айс тем, кем она была для меня. 

Ничто. 

С твёрдой решимостью я встала на ноги и почувствовала в них покалывание от долгого сидения. Твёрдыми шагами я сошла с пристани и направилась к дому, не обращая внимания на многочисленные вопросительные взгляды мужчин и женщин, пришедших сюда, чтобы помочь другу, оказавшемуся в беде. 

С каменным лицом, которое я на время позаимствовала у Айс, я поднялась по лестнице и приготовилась к битве, подарив Корине взгляд, недвусмысленно показывавший, что, коли она хочет войны, она её получит. Я была готова драться до последнего. 

По её глазам, расширившимся в первые секунды моего появления, было видно, что она всё прекрасно поняла; после чего она снова расслабилась, облокотившись о спинку стула, стоявшего возле кровати. Она мягко улыбнулась мне, слегка наклонив голову в направлении Айс, всё ещё находящейся в глубоком сне. 

- Она просыпалась? - спросила я, отчаянно пытаясь не дать своему лицу снова покраснеть. 

- Нет. Она отдыхает. 

Я кивнула. Затем вполне осознанно смягчила свой взгляд. 

- Я люблю её, Корина. Всё в ней. Ты можешь верить мне, можешь не верить - это твоё дело. Но я люблю её и никогда не покину её, - я тяжело сглотнула. - И если она попросит меня... 

- Что, если она тебя попросит? 

Я глубоко вздохнула, а затем проговорила слова, которые подсказывало мне сердце: 

- Если она попросит меня, я уйду. Беспрекословно.