Сэм собрался ответить и уже открыл рот, но в разговор вмешалась Констанция.

— Сколько можно говорить об этом человеке? — раздраженно спросила она. — За всю свою жизнь Чанc не сделал нам ничего хорошего. Мне неприятно говорить об этом, Сэм, но он точная копия своего пьяницы-отца. Я понимаю, ты сейчас скажешь, что Морли уже тридцать лет не брал в рот ни капли, но в любом случае и он, и Чане всегда были позором нашей семьи. — Высказавшись, Констанция очаровательно улыбнулась и продолжала уже совершенно иным тоном: — Простите меня, я, пожалуй, слишком разволновалась. Давайте последуем совету баронессы и забудем об этом грубияне.

Сэм, грустно улыбнувшись, молча пошел к ожидавшему невдалеке экипажу. Всю дорогу от порта до постоялого двора он рассказывал Фэнси и Эллен о Виргинии, стремясь заставить их поскорее забыть о происшедшем на пристани. Первая торговая фактория возникла на месте нынешнего Ричмонда более сотни лет назад, в 1637 году, говорил он. Колонисты поселились здесь потому, что именно отсюда было очень удобно плавать вверх по реке Джеймс. Впрочем, город начали строить только в 1737 году по проекту полковника Уильяма Берда. Глядя на разбросанные по северному берегу реки Джеймс сельские домики, Фэнси поражалась, как вырос Ричмонд. Всего несколько десятилетий назад на этом месте стояло небольшое поселение, где у индейцев за безделушки выменивали ценные меха, — сейчас Ричмонд стал настоящим городом, и в его порту кипела жизнь.

Внезапно Фэнси вновь подумала об индейцах, и ей вспомнился рассказ Чанса.

— Скажите, — неуверенно начала она, — индейцы, о которых говорил мистер Уокер, могут напасть на нас?

Джонатан лишь презрительно хмыкнул, а Сэм ответил:

— Вообще говоря, в такой глуши, как у нас, вдали от городов, может случиться все, что угодно. Но, моя дорогая леди Мерривейл, не думаю, что нам следует чего-то бояться. Индейцы действительно нападают сейчас на переселенцев, но довольно далеко отсюда, в долине Огайо. Крайне маловероятно, чтобы шауни или минго появились в наших краях. — Он улыбнулся, чтобы ободрить собеседницу. — Когда-то индейцы нападали и на нас, и кое-кто в нашем роду даже погиб от их рук, но сейчас мы с ними в дружбе. Кроме того, разгромить Уокер-Ридж не так-то просто. Наши владения обширны и хорошо защищены, а на плантациях и в доме много рабов, слуг и работников, так что в случае необходимости мы сможем дать достойный отпор любому племени, и индейцы не раз подумают, прежде чем пытаться вторгнуться к нам.

— Если, конечно, их не приведет с собой Чанс, — неприязненно заметил Джонатан.

Сэм вздохнул:

— По-моему, мы договорились больше не вспоминать о нем.

Окажись Чанс в экипаже, он, скорее всего нисколько не удивился бы тому, что Джонатан пытается очернить его. По собственному опыту Чанс хорошо знал: Джонатан часто плохо говорит о людях, представляя их в невыгодном свете. Оболгать человека, оклеветать его, упомянуть прилюдно о его недостатках ему ничего не стоило. Вообще говоря, Чанс всегда стремился по возможности избегать столкновений с Джонатаном, но забыть о том, как ненавидит его этот человек, наследник огромного состояния Уокеров, он тоже не мог. Даже вид очаровательной молодой женщины, доверчиво державшейся за руку Джонатана, не мог развеять печальных мыслей Чанса. Проводив глазами экипаж, он зашагал прочь.

Как и все общавшиеся с Уокерами, Чанс хорошо знал, что Джонатан возвращается домой из Англии и что вместе с ним приедет баронесса, которую он пригласил в Уокер-Ридж. Едва получив письмо от сына, Констанция поспешила оповестить об этом всех родственников, друзей и знакомых.. Фразы вроде «скоро приедет баронесса», или «баронесса с сестрой будут гостить у нас довольно долго», или «вы знаете, баронесса ведь вдова» то и дело слетали с ее уст в разговоре с кем бы то ни было.