И все же фаза, когда София пряталась в раковине, переживая шок после развода, сменилась фазой принятия ухаживаний. Сначала она встречалась с агентом из дипломатической службы охраны, который был больше заинтересован в том, чтобы продемонстрировать Софии свои шпионские штучки — сигнальное устройство, крепящееся к лацкану пиджака, или пачку из-под сигарет, из которой мог выделяться поражающий газ, — чем получше узнать ее. Несмотря на разочарование, София все же пыталась плавно перевести эту фазу в следующую, подразумевающую интимные отношения, которые для только что разведенной женщины являлись отличным способом удовлетворения своих фантазий. Бытует мнение, что женщины, которые спят с кем попало, всегда весело проводят время. София же очень скоро убедилась, что это сплошное разочарование, и быстро ретировалась к предыдущей фазе ни к чему не обязывающих свиданий. Женщина уверяла себя, что придет день, когда одному из атташе, дипломатов или националистов удастся разжечь в ней пламя страсти, но до сих пор этого не произошло.

Посмотрев на Брукса, она задалась вопросом, не является ли он тем самым человеком, предназначенным ей судьбой, который заставит ее вспомнить, каково это — находиться в мужских объятиях. «Но только не сегодня вечером!» — сказала она себе.

— Прошу меня извинить, — произнесла она, направляясь к сцене.

Женщина огляделась вокруг, ища место, куда бы она могла поставить бокал из-под шампанского, и заметила приближающегося к ней официанта. Он ее, похоже, не видел.

— Прошу прощения, — обратилась к нему София.

Мужчина подпрыгнул от неожиданности; с его подноса упал фужер и, ударившись о мраморный пол, разлетелся на кусочки. Люди, находившиеся поблизости, смолкли и дружно посмотрели на незадачливого официанта. Агент службы безопасности, стоящий у стены, напрягся, готовый в любую минуту принять меры.

— Мне очень жаль, — пробормотала София. — Не хотела вас пугать.

— Все в порядке, madame, — произнес официант с сильным акцентом.

Она совсем было собралась спросить, откуда он родом, но тут перехватила его взгляд, потемневший от плохо сдерживаемой ярости. Его реакция на мелкую неприятность была явно преувеличенной.

София подняла брови, посылая официанту молчаливое предупреждение, как неоднократно проделывала в суде с главным свидетелем обвинения. Мужчина отступил на шаг, и его темнокожее, покрытое шрамами лицо оказалось залито светом лампы. Шрамы эти были нанесены явно не случайно, и их расположение показалось Софии смутно знакомым. Она догадалась, что мужчина — уроженец Умойи. Нанять его на работу было красивым жестом со стороны поставщика продуктов, и это объясняло его неуклюжесть и неопытность.

Официант двинулся прочь.

— Прошу прощения! — крикнула ему вслед София.

Он обернулся, всем своим видом демонстрируя сильное раздражение.

«Ты официант, — подумала женщина, — возьми себя в руки». Она протянула ему свой пустой бокал.

— Не могли бы вы забрать это? Церемония вот-вот начнется.

Мужчина резко вырвал у нее из рук бокал и зашагал прочь. «Обидчивый парень, — отметила про себя София. — Мы только что освободили твою страну, и тебе следовало бы проявлять большее воодушевление». Она тут же забыла о произошедшем инциденте. «Сосредоточься, София, — приказала она себе. — Очень скоро ты встретишься с королевой».

Глава 4

Группа лиц, стоящих на расположенном в дальнем углу бального зала возвышении, состояла из трех судей Международного суда и одного представителя Гаагского трибунала, организации, созданной при поддержке ООН и лично королевы Нидерландов, чье генеалогическое древо насчитывало семь поколений голландских монархов.