Поэтому ахиллесовой пятой машины являлась центральная металлическая перемычка, соединявшая две эти панели.
Он взял трос и пристегнул его к массивному стальному карабину, вделанному в бронежилет. Позади него, буквально в двух десятках метров, чеченцы уже лезли в дверь, ведущую на крышу. Увидев фигуру убийцы, они кинулись в его сторону и открыли ураганный огонь из автоматов, но в пылу погони не увидели тонкую бечевку, натянутую у них на пути. В следующую секунду взорвался последний заряд С-4 из тех, что убийца установил прошлой ночью.
Даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть на устроенное им побоище, убийца еще раз подергал трос, а затем перебросил свое тело через парапет и заскользил вниз, вытянув ноги вперед — так, чтобы удар подошвами тяжелых армейских ботинок пришелся точно по центру лобового стекла бронемашины. Теперь все зависело от скорости и угла, под которым будет нанесен удар. Ошибись он хотя бы на дюйм, разделительная полоса выдержит, а сам он может запросто остаться без ног.
Мощный удар пронизал болью все его тело, будто вогнал в позвоночник сотню раскаленных ножей, но титановые шипы сделали свое дело: они пробили металлический разделитель, как пустую консервную банку, и обе панели пуленепробиваемого стекла обрушились внутрь машины. Следом за ними, в фонтане стеклянных брызг, туда же влетел и убийца. Большой зазубренный кусок стекла врезался в шею водителя, почти начисто отделив его голову от туловища. Убийца метнулся влево, по направлению к сидевшему спереди телохранителю. Весь залитый кровью водителя, тот потянулся за оружием, но киллер схватил его голову и мощным рывком, раньше чем тот успел издать хоть какой-нибудь звук, сломал шею бедняги.
Двое других телохранителей, располагавшиеся на откидных сиденьях позади шофера, одновременно разрядили свои пистолеты в убийцу, но тот, как щитом, прикрылся телом их товарища со сломанной шеей, и труп покорно принял в себя все пули, предназначавшиеся нападавшему. Укрывшись за убитым, тот воспользовался его же оружием и влепил по пуле точно в лоб каждому из охранников.
Теперь в живых оставался только Халид Мурат. С лицом, искаженным ненавистью, чеченский командир пинком открыл дверь бэтээра и во все горло звал своих людей. Убийца набросился на Мурата и втащил здоровенного мужчину обратно с такой легкостью, словно тот был худеньким ребенком. Затем он сжал его горло и расчетливо, хладнокровно, даже с каким-то упоением, глядя ему в глаза, стал давить на кадык чеченца. Кровь немедленно заполнила горло Мурата, силы покинули его. Руки молотили по лицу и голове его убийцы, но — тщетно. Мурат захлебывался собственной кровью. Она наполнила его легкие, дыхание стало тяжелым и хриплым. Его вырвало кровью, и зрачки в глазах закатились.
Отпустив безжизненное тело, убийца перелез на переднее сиденье и выбросил на дорогу труп водителя, а затем завел двигатель и выжал педаль газа, торопясь уехать, прежде чем смогут отреагировать те из чеченцев, кому посчастливилось остаться в живых. Подпрыгивая на каменных обломках и щебне, бронемашина рванулась вперед, как беговая лошадь из загона, и вскоре исчезла в колеблющейся дымке, будто провалилась в одну из воронок от взрывов.
Оказавшись под землей, убийца еще прибавил хода, гоня машину по узкому пространству дренажного водостока, расширенного русскими, которые намеревались использовать его, чтобы незамеченными подбираться к укрытиям боевиков. Когда бронированные бока бэтээра на резких поворотах задевали бетонные стены, от них летели снопы искр. Но главное, он теперь находился в безопасности. Его план, разработанный до мельчайших подробностей, осуществлялся с идеальной точностью.
Посередине стального моста стояли двое мужчин. Внизу, под мостом, в грязной воде колыхалось отражение безобразных руин, этих неразлучных спутников непрекращающейся войны.
— Дело сделано, — сказал один. — Халид Мурат убит, причем таким образом, чтобы это вызвало максимальный эффект. |